Грань человечности

— Все в порядке. Гедеон заблокирует нас в хранилище. Даже если вы отступите, Сознание так быстро туда не проникнет. Им придется долго и аккуратно вскрывать дверь, ведь по ту сторону ядро. А как выбраться обратно придумаем потом. И больше никаких «но», время поджимает! Ты теперь, кстати, за главного, Фридрих.

— Вот же. Зараза. Знаешь, Серафим, иногда ты просто невыносим.

— Ага, стараюсь не терять форму.

Стрельцов двумя пальцами отсалютовал своему металлическому товарищу и подошел к Марку. Парень полностью сосредоточился на наблюдении за противником, пытаясь выбросить из головы предыдущий разговор.

— Марк, не нужно лезть в могилу раньше времени. Шанс проявить себя еще обязательно появиться. Ты можешь дать этому миру гораздо большее, чем думаешь.

— Но я правда справился бы!

— Знаю. Потому и даю тебе эту штуку.

Из руки Серафима в раскрывшуюся ладонь Марка упал причудливый блестящий камень.

— Это же комплексный кристалл!

— Ага, мой первый. Он поврежден и годится только для хранения информации, но я записал сюда все свои самые важные знания и воспоминания.

— Потрясающее, — Марк смотрел на кристалл, как на священную реликвию. — А зачем ты даешь его мне?

— Потому что самое главное, парень — это быть готовым ко всему. Если в процессе я тронусь рассудком, то ты поможешь этой действительно бесценной базе данных не кануть в небытие. Если, конечно, захочешь.

— А ведь и правда, так можно будет вернуть тебя в строй в случае чего.

— Да, в некотором смысле, — рассмеялся Серафим, а затем серьезно добавил. — И помни, Марк, тебе не нужно никому ничего доказывать, просто будь самим собой.

Ален так увлеченно рассматривал свой подарок, что Стрельцов не стал его больше отвлекать и направился к Гедеону. Тот снова стоял на двух ногах, но все еще пошатывался.

— Ну что, пойдем разбираться с твоим камнем.

Гедеону не терпелось взять реванш за прошлую неудачу, поэтому он быстро пролез назад в хранилище, махнув всем на прощание рукой. За ним последовал Серафим, закрыв за собой створки двери.

— Можешь ее заблокировать? Да так, чтобы даже самому было трудно открыть.

— Сейчас сделаю.

Пока Гедеон занимался дверью, Серафим осматривал ядро Сознания. Это был полутораметровый кристалл бледно-оранжевого цвета, имевший форму ровной шестиугольной призмы. Только его верхний конец переходил в некое подобие короткого шпиля, составленного из переплетения ромбовидных граней. Мягкий свет, исходящий от ядра, манил к себе, но при этом вызывал и какой-то животный страх. Находиться в его лучах Серафиму было тяжело даже несмотря на защиту симбионта. Непонятный шум и пульсация в голове Стрельцова все нарастали, но, к счастью, вскоре подошел Гедеон, закончивший возиться с дверью.

— Все готово, босс. Будем начинать?

— Само собой, а то я долго не выдержу такое интенсивное излучение. У тебя же есть физический порт?

— Конечно, у меня их целая россыпь. Всех форм и размеров. Какой нужен?

— Открывай все, симбионт сам разберется. Когда синхронизируемся, сконцентрируйся на расчетах параметров передачи, а я позабочусь об остальном. Энергию можешь не жалеть, комплексный кристалл полностью заряжен.

— Хорошо, я тебя понял.

Гедеон схватился за ядро Сознания сразу всеми конечностями и повис на нем. Внешне больше ничего не происходило, разве что изредка между камнем и металлическим октаэдром проскакивала молния. Но Стрельцов отчетливо видел в инфракрасном спектре, как начал разогреваться корпус самоходного контейнера. Примерно через минуту на одной из его граней раздвинулись створки, скрывавшие нишу с различными разъемами. Серафим накрыл ладонью сразу все и представил, как соединяется с Гедеоном. Его кисть в ответ ярко мигнула и начала расщепляться на тонкие жгутики, которые быстро проникли везде, где только смогли. Десятка секунд хватило на синхронизацию с Гедеоном, после чего началось подключение к Сознанию.

Хранилище перед глазами Серафима стало расплываться и заваливаться на бок, а затем вообще скрутилось спиралью, превратившись в набор вложенных друг в друга разноцветных колец на фоне темной пустоты. Одной лишь силой мысли их можно было вращать, причем одновременно начинало меняться и наполняться деталями окружение. Сам процесс подключения напоминал настройку радио, разве что приходилось регулировать положение не единственной ручки, а сразу десятка. Естественно, на самом деле все было гораздо сложнее, но вычисления взял на себя Гедеон, оставив Серафиму наиболее простую, но при этом требующую аналитического мышления часть работы.