Гранатовое зернышко

Где-то там, в кухне, находившейся в противоположном конце квартиры, его услышали, и несколько пар ног уже неслось навстречу.

Прежде чем семнадцатилетняя Лала повисла на шее брата, Мир успел снять куртку и разуться.

– Salam, qardasim⁴, – девушка запечатлела на щеке брата поцелуй, оставив там след своей насыщенной бордовой помады, оглядела скептически, и только потом отпустила.

– Привет, – а вслед за младшенькой в коридоре появились и мама со средней – Наирой. Наира неслась навстречу брату не так шустро как их малая, что и неудивительно – на шестом месяце беременности особо не побегаешь.

Сара же – их самая лучшая в мире мама, миниатюрная черноволосая женщина пятидесяти трех лет, видимо, как услышала его голос, забыла поставить тарелку с нарезанными овощами и зеленью на стол, поэтому примчалась прямо так – с ней.

– Салам, милый, дай я тебя поцелую, – мама смотрела уже не так пристально как Лала, скользнула губами по колючей щеке, окинула взглядом, видимо, осталась довольной, отступила.

– Как ты? – к Наире Мир подошел сам, обнял.

– Нормально, Кярим на неделю в командировке, поэтому я к родителям с двумя торбами… Тремя… – Наира положила ладонь на внушительных размеров живот, улыбнулась, а потом еще раз, когда Мир щелкнул ее по носу.

Ему до сих пор сложно было смириться с тем, что одна из его милых малявок уже замужняя женщина, скоро мать. И совершенно неважно, что этой малявке на самом деле двадцать пять лет.

– Salam ziz⁵, – последним в коридоре показался отец большого по местным, но довольно-таки маленького по меркам родины, семейства.

Мир обнялся теперь уже с Сабиром, получив сильный хлопок по спине и ответив таким же. Потом стойко выдержал разглядывания теперь отца.

Сабир был абсолютно седым, что голова, что усы будто усыпаны снегом. На фоне смуглой, быстро загоравшей от малейшего промелька солнца кожи, это выглядело очень контрастно.

Миру казалось иногда, что глядя на отца, он смотрит в зеркало – очень уж они были похожи.

– Проходи, милый. Проходите все… Чего мы стали в коридоре-то? – первой опомнилась мама, возглавила колонну возвращающихся вглубь квартиры.

– Лала, дай брату полотенце, Наирчик, возьми у меня зелень, отнеси на стол, а я на кухню. Сабир, yemkxana bir kafedra gtirin⁶, пожалуйста…

Одно из типичных отличий таких семей, как у Мира, – постоянное смешение языков. Русский, азербайджанский, украинский, даже иногда английский – звучали то тут, то там.

Бывало, предложение начинается на одном, а заканчивается на другом. Вопрос звучит на русском, а ответ – на азербайджанском. Стоит заговорить об учебе – и Лала переходит на украинский, потому что так легче, чем переводить в голове всю медицинскую терминологию, которой овладела отличница-первокурсница. А скоро в их доме все заговорят на еще одном новом языке – языке племени «агу-агу», попопоцелуев и прочих нежностей. Осталось совсем чуть-чуть и Бабаевых станет на одного больше.

Как в любой истинной восточной семье, указания главного генерала не обсуждались. Главным генералом, конечно же, была мама… Тоже как в любой истинной восточной семье. Поэтому все разошлись в поисках стульев, полотенец, зелени и прочих приключений…

– Зарос – жуть, – Лала стояла в дверях ванной, следя за тем, как Мир моет руки. Шкодность в этой взрослой детке к семнадцати годам не пропала. Иногда Мир до сих пор гонял ее по родительской квартире, чтоб в конце концов поймать и хорошенько потрепать по пышной кучерявой шевелюре. А вредине только того и нужно.

– Для тебя старался, дай поцелую, – Мир не растерялся, резко развернулся, обрызгав каплями с рук зеркало, стены, а главное – сестричку, а потом схватил в охапку и начал целовать в щеки вырывающуюся пищащую Лалу.

– Отпусти, дурак! Мама!!! – как и все младшие, ябедничать Лала обожала, поэтому стоило Миру ее отпустить, заливаясь хохотом, как она тут же побежала к маме – прятаться за юбкой и жаловаться.

– Дамир, милый, не трогай ты ее, видишь же, какая у нас трусиха… – мама же не то, чтобы пожурила сына, скорей подбросила еще больше поленьев в костер их с Лалой игры в соперничество. – Лучше бери казан, неси в столовую, будем садиться.

За большим овальным столом было достаточно просторно – семье Бабаевых было куда расти.

Во главе сел Сабир, мама – Сара – напротив, ближе к выходу в кухню, чтоб если вдруг что – сбегать за недостающим на столе.

Мир с Лалой с одной стороны, Наира – с другой. Рядом с ней было место еще для одного постоянного члена их вечерних посиделок – Кярима – мужа, но его сегодня не было.

– Бисмиллах⁷, – считается, что без такого благословения, в пище достатка нет, поэтому Сабир никогда об этом не забывал.

– Давайте, дети, налетайте… – мама же благословила по своему – по-генеральски, и ослушаться никто не посмел. Налетели так, будто неделю голодали.