Гранатовый срез

— Я? Почему? — встрепенулся Олег, чувствуя, что алкоголь на самом деле размягчает сознание.

— Да потому, что рабочий день с рюмки начинаете. Это теперь принято?

— Нет, нет, — засуетился Фокин, — так уж получилось. Просто напарник в графин водки налил вместо воды. Я сейчас все устраню.

— Что вы устраните? — с недоброй усмешкой спросила Берцова, — алкоголь из организма? Двумя пальцами?

— Нет, я все отсюда вылью и выпью чаю, — Олег бросил в стакан одноразовый пакетик (не попал).

Тем временем в дверь постучали. На пороге появился высокий светловолосый мужчина с умным лицом и внимательным взглядом. Он хотел, было что-то спросить, но, увидев посетительницу, тактично ретировался.

— Ну что ж, не буду отрывать вас от дела, — поднимаясь, сказала Светлана, — я сегодня после ночной смены и хочу немного поспать. До свидания.

— Подождите, подождите, — поднял руки сыщик, — а как же показания? Мне же надо обо всем вас расспросить, все записать.

— Мне кажется, сейчас вам не до этого, — сверкнула взглядом гостья и вышла из кабинета.

— Вот, блин, дела! — ругнулся Фокин, оставшись один. — И что теперь объяснять Чупачупсу? Нет, так дело не пойдет, надо выкручиваться. — Он схватил телефонную трубку и набрал номер опорного пункта… — Але, Андрюха?.. Ты чем сейчас занимаешься?.. Слушай, надо срочно опросить вдову Берцова. Я, понимаешь, не успел, а вечером начальству докладывать. Проскочи к ней, тебе там рядом, возьми объяснение или сразу допроси, чтобы потом к следователю не дергать. Давай, дружище, выручай, а то я зарылся здесь по уши… Ну, спасибо, бывай. — Олег довольно потер руки. Так, одно дело сделано, теперь другое. — Он посмотрел на часы, раскрыл ежедневник, и нашел нужный номер… — Але… А мог бы я услышать Кривенко Николая Викторовича?

— Я слушаю, — ответил молодой голос на другом конце линии.

— Это капитан Фокин беспокоит. Мы с вами договаривались на 11 часов, неужели забыли?

— Да нет. Я заходил, но у вас там какая-то дама сидела — не стал отвлекать пустяками.

— Что ж вы такой скромный-то? Хоть бы назвались, я бы сориентировался, тем более что девушка ушла ровно через пять минут.

— Ну, хорошо, в следующий раз буду понаглее, — усмехнулся Кривенко. — Я, вообще-то, скоро поеду в фитнес-клуб, он в ваших краях находится, так что могу заскочить, если необходимость не отпала. В 2 часа устроит?

— Да, конечно, устроит, — обрадовано пробасил Олег.

— Ну, значит, в 2 на том же месте. До встречи.

* * *

Тихон Петрович дождался, когда Полынцев закончит телефонный разговор, свел морщины к переносице, тряхнул седой шевелюрой, вернее, тем, что от нее осталось, и громко произнес:

— Предлагаю назвать наш секретный отряд — НОПА.

— Как, простите? — напряглась Лариса Михайловна.

— НОПА! — гордо повторил старик и вскинул кулак на манер кубинских партизан.

— Мне нравится, — едва заметно улыбнулся Андрей. — Правда, первая буква немного подгуляла, но общее впечатление соответствует.

— Не понял? — опустил руку Тихон Петрович.

— А что тут понимать, — укоризненно покачала головой Лариса Михайловна, — замените в вашем слове первую букву и получите неприличное место, на котором морщин не бывает.

— Хе-хе, вон вы о чем, — осклабился старик. — И то верно: НОПА — Ж… А я как-то сразу не сообразил. Думаю, красивое название вышло — Народное ОПАлчение, а вишь, как оно получилось.

— Ну, во-первых: не народное, — разочаровал партизана участковый, — потому как под моим руководством, а, стало быть, государственное.

— А во-вторых: слово ОПОЛЧЕНИЕ пишется через О, — добавила свои пять копеек Лариса Михайловна, — так что аббревиатура все равно не подходит.

— И, в-третьих: вы меня неправильно поняли, — надевая бушлат, сказал Андрей. — Мы здесь ничего не создаем, а просто собираемся следить за порядком в своем доме, вашими глазами и моими руками. Понятно говорю? — все с согласием кивнули. — А теперь мне нужно отлучиться ненадолго. Тихон Петрович, остаетесь за старшего.

— Есть, за старшого, — браво козырнул 'народный ополченец', - не извольте беспокоиться, все будет в лучшем виде!

Легко взбежав на 8-й этаж и сделав резкий выдох, — привычка, оставшаяся после армейских марш-бросков — Полынцев нажал на кнопку дверного звонка.

— Кто там? — послышался через секунду строгий женский голос.

— Ваш участковый.

— Что вы хотели?

— Всего лишь пару вопросов, если позволите.

Андрей почувствовал недовольство в голосе собеседницы и выбрал самую вежливую манеру общения. В запасе у него их было три: первая — вежливая и учтивая, вторая — официально-нейтральная и третья — злая, напористая, с грубой лексикой и страшными угрозами: применялась только в отношении нарушителей, и то на стадии задержания.

— О, Господи, дадите вы мне сегодня отдохнуть или нет, — простонала хозяйка, открывая замок.

— Можно войти или здесь побеседуем? — тактично осведомился Полынцев.