Гранатовый срез

— Давайте, — кивнул Олег, вынимая из кармана сигареты. — Только лучше вы, а то у меня голова, как бетономешалка, крутится.

— Хорошо, — согласился Игорь Витольдович, тоже закурив. — Значит, первыми у нас были пацанята-грабители. Так?

— Угу.

— На том этапе не могли проморгать? Может, их рук дело? Может, просто не дожали? Они ведь сейчас на свободе.

— Нет, — покачал головой Олег. — Не могли — кишка тонка. И потом, если бы они здесь побывали, то квартиру обнесли б до нитки — гопники, шпана, воришки.

— Вторым был чеченец. Он тем более не мог, — тут же ответил сам себе Журавлев. — Он находится в Грозном и под плотным присмотром — вычеркиваем. Третий — Батюшкин. Давно задержан — тоже вычеркиваем. Четвертый — чеченский жених, как его…

— Гелани.

— Да, Гелани. Об этом и говорить нечего — раненный валяется в больнице. И пятые — супруги Жуковы. Признаюсь, был уверен, что это они. Слишком уж много в этом семействе было причин, чтобы поквитаться с Берцовыми… но.

Игорь Витольдович встал из-за стола и принялся нервно расхаживать по кухне.

— Но они сидят, а она лежит, — закончил фразу Фокин. — Значит, есть кто-то шестой…

— Железная логика, мистер Холмс!

— А, может — это бухгалтерша? Или, как его… Косенко, то есть Кривенко? Или проститутка эта из 'Лотоса'?

— Или кто-то из собровцев, — добавил Журавлев.

— Точно, и как я раньше не догадался?! — хлопнул себя по лбу Олег. — Помогают нам, помогают — вот, мол, какие мы хорошие. А на самом деле от себя подозрения отводят. Взять, к примеру, того же Гусева: и Светлану он знал, и Славку. Они же вместе в командировках бывали. Мало ли что у них там могло произойти?

— Я понимаю твою логику, — кивнул Журавлев. — Каждый, кто не в клетке — потенциальный убийца. Предлагаешь работать методом исключения? Всех, кого Берцов знал, пересажать, авось, и настоящий попадется.

— Меня в институте приятель учил так сочинения писать, — поделился воспоминаниями Тимохин. — Говорит, ставь запятые через каждые три пальца, какая-нибудь, да попадет. И что вы думаете — попадала.

В квартире Ирины Сергеевны шло другое совещание, крышей пониже и асфальтом пожиже, но тоже деловое, тоже серьезное. Вымытый и забинтованный с головы до ног, Полынцев сидел в мягком кресле посреди небольшой комнаты (удивительно похожей убранством на жилье Ларисы Михайловны — всюду книжные шкафы) и, словно турецкий падишах, принимал из рук женщин подношения: то пиалу с горячим чаем, то блюдечко с вареньем, то ватрушечку, то пирожок. Аппетита не было, и он, покрутив в руках продукты, возвращал их назад, но чай пил без устали.

— Я после беседы с Ирочкой сразу же набрала телефон РУВД, — докладывала о ночном происшествии Лариса Михайловна. — Потребовала, чтобы они приехали. Но — ноль внимания. Я позвонила в 02. Те опять соединили с дежурным по РУВД, а там — как от стенки горох. Тогда уж не выдержала и набрала Журавлева — в соответствии с нашей инструкцией — и закатила ему настоящий скандал. И только после этого прислали машину, и то с кем — с тобой, словно у них других милиционеров нет. Безобразие! Вопиющее безобразие! Обязательно буду жаловаться, обязательно. Андрюшенька, давай ножки в теплой водичке погреем, — ласково сказала она, подставляя к креслу тазик. — Давай, золотко, у тебя сегодня такой стресс был, его надо снять. А у Ирины Сергеевны как раз для этих целей травка имеется. Сейчас попаришь в ней ножки, и сразу полегчает. Снимай носочки, мой хороший… Вот так.

Неожиданно раздался звонок в дверь. Ирина Сергеевна, как всегда, ойкнув, пошла открывать…

— Просрали девку, подлецы! Проворонили! — донесся из коридора возбужденный голос Тихона Петровича. — Разогнать всех к едрени матери! Погоны сорвать на хрен!

— Потише, мой друг, потише, здесь уже не надо кричать, — успокоила старшого Лариса Михайловна.

— А я не здесь, я оттуда спускаюсь, — указал старик наверх. — Не остыл просто. Ох ты мать честная! — поразился он, увидев Полынцева. — Кто ж тя так, сынок, приголубил?

— С балкона чуть не сорвался, — пояснила Ирина Сергеевна. — Потом еще в квартиру через стекла пробивался.

— Ну смотри, что делают, сволочи, а! — возмутился Тихон Петрович. — Гнать такое начальство надо взашей. Это в наш-то век заставлять пацанят по балконам лазать, будто других способов нету. Сталин на них нужен, Андропов. Тогда все зашевелятся. А то нажрут жопы, как у коней, и боятся от стула оторваться.

— Ну, полноте, мой друг, полноте, — урезонила старшого кормилица. — Мы тут сами все заведенные сидим. Не добавляйте. Лучше давайте подумаем, отчего так получилось. Откуда взялся (она сделала ударение на последнем слоге) этот человек?

— Известно откуда, — снимая бушлат, прокряхтел старшой. — Откуда и все люди берутся.

— Я неправильно выразилась. Откуда ему стало известно, что Светлана вернулась домой? Ведь он заявился ни вчера, ни позавчера, а именно сегодня. Верно я говорю, Ирочка?

— Да, да, все так, — подтвердила подруга. — Если б он заходил раньше, я бы слышала, у нас половицы-то говорящие.