Гранд-адмирал. Том пятый. Часть 2 (СИ)

Там же эту группу и завалило, когда направленный взрыв уничтожил проход и похоронил штурмовиков-разведчиков под тоннами камней.

Поисковые работы позволили обнаружить тела бойцов, которые будут вскоре захоронены с воинскими почестями.

А вот воспользоваться подземным ходом не получится — он не просто завален камнями.

Противник залил пространство между ними жидким дюракритом, от потоков которого едва спаслись поисковые партии.

И сейчас многокилометровый тоннель представляет из себя непроходимое препятствие.

Чуть слабее и незначительно менее прочное, чем окружающий скальник, но даже его долбить — приятного мало.

Потребуется несколько месяцев для того, чтобы пробить этот тайный ход хотя бы до места обвала.

Пеллеон смотрел на спокойно взирающего за развернувшейся на территории надземного склада перестрелке Трауна и задавался вопросом: могло ли быть так, что какая-то «жестянка» перехитрила гранд-адмирала?

Как бы Траун не старался его победить, Тей-Зука предпринимал адекватные контрмеры.

Генерал Каин требовал три полнокровных легиона для того, чтобы взять надземную часть складов.

И как-то неуверенно сообщал о том, что после такого штурма в живых останется в лучшем случае только один из них.

В Империи такая тактика стоила свеч.

Подавляющее большинство имперских военачальников не стали бы даже задумываться над числом потерь, которые бы они понесли в финальной схватке в преддверии полной победы.

Траун же отказал, сообщив, что его не интересует победа любой ценой, а напрасные потери неприемлемы.

Он намеревался захватить последний укрепрайон сепаратистов силами лишь 501-го легиона и батальона «Ранкор».

Эти слова вселяли в Пеллеона веру в то, что Траун в очередной раз намерен разгромить численно превосходящего и далеко не самого глупого противника ограниченными силами.

Или не в этом дело? Быть может, эта затянувшаяся, утомительная война с Новой Республикой, подковерное противостояние с Имперскими Осколками, кампания против преступных синдикатов и налаживание жизни в Доминионе, оставаясь официально «мертвым» настолько притупила тактическую рассудительность гранд — адмирала, что он решил будто его победоносная серия в военных кампаниях не может быть нарушена каким-то устаревшим тактически супердроидом?

Или над ним взяла верх профессиональная гордость?

Или же откладывающийся триумф есть результат того, что излюбленная тактика Трауна — изучить предмет искусства своего противника и понять его, ударить в слабое место и разгромить — не работает с теми, кто мыслит иными категориями?

Как и другие военачальники и старшие офицеры, Пеллеон ни на минуту не прикорнул с того момента, как прибыл Траун.

И чувствовал себя совершенно разбитым и выдохшимся, обессиленным и бесполезным.

Настолько, что его вновь обуяли периодически возникающие сомнения в возможности Трауна победить.

Что если он просто не способен победить этих дроидов, потому что не в состоянии это сделать?

А если одобренный Трауном план капитана Макено не сработает, потому что Траун не может увидеть всю глубину тактического провала, который уготовил для него Тей-Зуко?

От этой мысли Гилада прошиб холодный пот.

Без малого шесть лет назад назад Император Палпатин отправлялся на Эндор, пылая ненавистью к Альянсу повстанцев.

А еще четырьмя годами ранее гранд — мофф Таркин точно так же превратил атаку на Явин в личную вендетту.

И оба погибли, уже предвкушая свой триумф, а верная победа обратилась поражением.

Альянс повстанцев выжил, превратился в так называемую Новую Республику и лишил Империю многих территорий.

Траун весь прошлый год ставил победителей Палпатина и Таркина в столь неприличные для из оглашения в приличном обществе позы, совершая с ними то, что ни один стратег не посчитал бы возможным, что…

Возможно ли что Траун просто опьянен своими победами и не может заметить что его точка зрения может быть неправильной?

Пеллеон считал, что Траун никогда не позволит эмоциям затуманить свою военную рассудительность.

Или он ошибался?

Или же он в очередной раз совершенно напрасно мыслит о гранд-адмирале в таком ключе, хотя не раз давал себе зарок верить чиссу на слово и никогда не перечить?

Или же он сам просто привык к тому, как Траун филигранно побеждал неприятеля, что затянувшаяся кампания на Серенно заставляет его размышлять кощунственным образом?

— Имейте терпение, вице-адмирал, — слова Трауна вывели Пеллеона из задумчивости.

— Прошу прощения, адмирал? — осторожно переспросил он.

Доминион перенял имперское понимание «обобщенности воинских званий», при которых допускалось обращаться к генерал-майорам, генерал-лейтенантам и генерал-полковникам, просто как к «генералам».

Примерно такой же подход был и к различным «приставочным» адмиралам, вроде контр-адмиралов, вице-адмиралов и прочих…

Пеллеон же еще в прошлом году принял для себя решение, что эту «вольность» он в отношении Трауна использовать не будет.

И вот, что называется «дошел до кондиции», проговорился.