Грандвелл (СИ)

Напуганный до смерти Рик признался, что как раз на рассвете должен был передать все свои наработки и письмо Кристиану. Молил о пощаде, стоя на коленях. Ведь граф Грандвелл узнал все, что его интересовало, но он лишь тихо произнес:

— Помолись Господу, чтоб упокоил твою лживую душу…

Взметнулось лезвие клинка и полоснуло горло Рика. Тот пал замертво. Светлую рубаху Эрика окропили алые капли крови, но он казался равнодушным.

— Тело и следы убрать. Затем прогуляемся за пределы крепости. Наведаемся к крысам, которые делают подкоп под стену замка… Возьмем еще нескольких воинов и устроим кровавую чистку, — граф чеканил каждое слово, отдавая приказы своим соратникам.

Вход в подкоп-подземелье был замаскирован под ветхую хижину. И никому бы в голову не пришло, что это такое, если бы не Эрмин и признание уже покойного Рика…

Эрик и его люди действовали тихо. Практически бесшумно отправили в царство мертвых двоих людей, которые сторожили у входа хижины. Остальные же, которые трудились под землей, явно не ожидали нападения. Их застали врасплох и буквально перерезали, как куропаток. Тела убитых сбросили в кучу и накрыли их же плащами.

— Что с ними далее делать? Желательно бы погрести… — холодно молвил Этан.

— Захороним вместе с остальными, которые пожалуют к нам в гости, явно не ожидая горячего приема… Это подземелье станет для них братской могилой, — ответил граф.

Немного погодя воины возвратились в крепость. Тихо и молча разбрелись в вечерней темноте.

Этан направился в свою комнату, где оставил больную Эррол на временное попечение служанки, которую отослал отдыхать сразу по приходу. По пути распорядился послать гонца за отцом девушки, который проживал в соседнем графстве Торндшир. Ведь в случае наихудшего исхода успеет попрощаться с дочерью.

Эррол Лингстон была из зажиточного дворянского рода. Несколько лет назад ее мать умерла от воспаления легких и подобная судьба ожидала уже и девушку…

Этан тяжко вздохнул и сел на край кровати возле больной. Ресницы Эррол вздрагивали, лоб был покрыт липким потом. Девушку лихорадило.

— Мама… мама… — бредила в полудреме.

Эррол казалось, что мрачные стены комнаты растворились в солнечном свете и она шла по тропинке сада к плетенной ограде, где ожидала стройная фигура матери. Будто звала с собой в путь, в неизвестность… Листва деревьев казалась какой-то неестественно-яркой, шелестела от ветра и шептала таким знакомым голосом Этана:

— Не уходи, не оставляй меня… Клянусь, что никогда не отпущу… Только выживи…

Эррол вздрогнула и остановилась. Будто осознала, что нельзя идти вперед. Что-то сдерживало, какое-то ощущение тоски и незавершенности…

— Мама, я не могу… Мне нужно возвращаться, — прошептала она. — Дальше идти нельзя…

Фигура давно ушедшей в миры иные женщины плавно развернулась и последовала прочь по тропе, скрываясь в зелени деревьев. Эррол провела ее взглядом.

— Прощай, мама… — прошептала еле слышно.

Этан продолжал сидеть возле девушки, прислушиваясь к ее дыханию. Молился мысленно Господу и периодически вытирал взмокшее от пота бледное личико, которое жадно рассматривал. Ему всегда нравились эти ямочки на щеках, звонкий заливистый смех и густые светло-русые кудряшки… Но насколько она дорога, Этан осознал это только сейчас. Когда казалось, что уже потерял уходящую в мир иной девушку.

— Не отпущу… — буквально простонал он, обхватывая своими огромными ладонями ее маленькую голову, убирая липкие пряди волос с чела.

— Этан… я тут… — прошептала еле слышно, погружаясь в обычный сон.

— Кажется, кризис миновал, — констатировал мужчина, обращаясь к самому себе и еще до конца не веря в происходящее. Господь услышал молитвы…

Глава 26

День у Деми Лоувед не задался с самого утра, еще когда в трапезной услыхала ужасную новость про болезнь Эррол. Подруга находилась в тяжелом состоянии и надобно было узнать, как она. Ведь кроме Эррол и служанки Джилл практически общаться было не с кем. Уехала любимая сестра Мари, также отбыли Катрин и Миранда, а мысли о Петере Деми вообще старалась прогонять, но ведь это же так тяжело… Этот лучезарный веселый взгляд голубых глаз… Теперь другая девушка будет им наслаждаться, хотя в сердце еще теплилась крохотная надежда на чудо.

Деми сидела в своих покоях на кровати, созерцая пляшущее пламя в камине. За окном уже смеркалось. Девушка вспоминала сегодняшний прошедший день с тяжким сердцем и горечью. Этан был груб в разговоре, когда решила узнать о здравии Эррол, будто Деми виновата в том, что подруга вовремя не обратилась к лекарю. И теперь неведомо, что будет далее с ней.

Затем Лоувед из-за похода к Этану опоздала на занятия и получила строгий выговор от госпожи Терезы, которая в наказание лишила Деми обеда. С тяжким сердцем она отправилась в свои покои, пока остальные воспитанницы шли в трапезную. По пути в коридоре замка услыхала голоса девушек, невольно подслушав весьма неприятный диалог.

— И что она возомнила о себе? Думает, если Мидлтон ее к себе приблизила, то уже перестала быть деревенщиной? — голос Энн был писклявый и недовольный.