Граненое время

Синев появлялся в гараже с восходом солнца, когда водители, приняв машины из рук в руки, тут же заправляли их горючим и, наскоро оформив путевки у дежурного диспетчера, отправлялись в дальний рейс, по холодку. Синев подсаживался к кому-нибудь в кабинку. Безвестный проселок-летник, с зеленой серединкой подорожника меж колеями, давно превратился в широкий, до блеска накатанный большак. Василий Александрович не раз удивлялся тому, как это расстояние от стройки до железнодорожной станции все сокращается и сокращается: месяц назад спидометр отсчитывал сто двадцать два с половиной километра, потом, стал отсчитывать чуть больше ста двадцати, а сегодня набралось сто восемнадцать и три десятых. Не сговариваясь друг с другом, шоферы спрямляли даже малые извилины бывшего проселка — то угол срежут, то, минуя мостик через обессилевший ручей, махнут прямо через овраг, то, не объезжая кулигу буйного чилижника, проложат торный шлях по целине. Так вот и сэкономили четыре километра.

— Кто же у вас додумался до этого? — спросил он сегодня своего старого знакомого, что ловил раков на Сухой речке.

— Оно само собой получается, товарищ начальник. Один рискнет, другой — за ним; глядишь, к вечеру появилась новая дорожка. Обычное дело у нашей братии. Дороги всегда прокладываются сообща.

— Ну а раков-то все ловишь?

— Теперь не до них, товарищ начальник. Еле успеваю делать две ездки в смену. Не поверите, ладони прикипают к баранке. Спасибо вам, вы тогда спасли меня, а то бы Алексей Викторович показал, где раки зимуют!

Синев посмеивался, слушая его. А он — рад случаю (есть с кем потолковать в пути) — с удовольствием продолжал:

— Был у нас на фронте командир автомобильной роты...

— Разве ты воевал?

— Что, не верится? Маленькая собачка до старости щенок! Так вот, был у нас командир автороты, вспыльчивый, но незлопамятный. Настоящий русак. Однажды залетел я наброшенное немцами минное поле, — тоже не терпелось срезать уголок, вот и не обратил внимания на колышек, который воткнули саперы. Остановился уже в двух шагах от мины, что вылупилась из-под снега. Слез, только хотел шагнуть, да замер, нога повисла в воздухе: куда ни глянь, всюду эти вьюшки, а одна, противотанковая, верите ли, устроилась под самым карданным валом. Крышка тебе, товарищ Гущин! — это я о себе так думаю. Откуда ни возьмись командир автороты. Как напустился на меня: «Что, соскучился по тому свету? Могу командировать туда, где Макар телят не пас!» Мне сделалось до того весело, что я не совладал с собой, говорю ему: «Поздно, товарищ капитан, посылать меня к Макару, я и без того очутился там, где он не пасет своих телят...» Смотрю, капитан ухмыльнулся разок, другой и расхохотался, сел на подножку, протянул мне шикарные венгерские сигареты, какие курил разве только Хорти. Потом мы добрый час вытаскивали с этого чертова поля мой грузовичок, осторожненько тащили, минуя каждую кочку. Комроты все удивлялся, до чего ж я лихо проехался между смертями, не задел ни одну из них. Фортуна!

«Куда ты клонишь?» — подумал Синев.

— Это я к тому, товарищ начальник, что русские любят припугнуть. Но добрее нас, русских, нет на свете. Отходчивые мы. Согласны?

— Согласен.

— Но плохо, что мы отходчивые. Американцы минируют целые государства, а у нас солдаты строят детясли. Не надо бы нам выказывать свою доброту. Согласны?

— Не согласен.

Гущин замолчал, будто приглядываясь к свежему следу на ковыле: кто-то продолжал сокращать длинный путь от станции до стройки. Он решительно свернул с дороги на этот след, тайком покосился на пассажира: вот, мол, начальник, и сбросили со счета новую сотню метров.

Синев вернулся на площадку в полдень. Зашел в столовую, — ну совершенно негде приткнуться.

— А вас разыскивает управляющий, — увидев его, сказал Федор.

В кабинете Братчикова дым коромыслом. Все курят, а хозяин больше всех, чугунная пепельница доверху наполнена окурками. Тут были начальник строительного управления совнархоза Зареченцев, не знакомый Синеву работник обкома партии, Витковский и Захар Александрович.

— Помогай, ради бога! — обратился к нему Братчиков. — С утра атакуют с четырех сторон, не успеваю отбиваться! Одним словом, забирают транспорт на уборочную.

— Сколько?

— Порядка тридцати машин.

— Где тонко, там и рвется, — Синев окинул быстрым взглядом весь синклит.

— Считаю, что заново открывать дискуссию нет смысла, — сухо заметил товарищ из обкома.

— Вопрос решен, — поддержал его Витковский.

— Видал, как разговаривают с нашим братом! — Алексей Викторович живо повернулся к своему заместителю.

— По идее, надо подчиниться, раз обком требует... У вас с собой постановление бюро? — спросил Синев представителя области.

— Какое еще постановление? Я являюсь уполномоченным по Целинному району.

— Этого мало.

— Как вы сказали?

— Я сказал, что этого мало. Вы кто по должности?

— Заведующий сельскохозяйственным отделом.

— В обкоме есть строительный отдел, а в строительном отделе есть свой заведующий. Надеюсь, вы не лишаете нас права обратиться к нему?