ГРАНИ АГНИ ЙОГИ

128. (Апр. 6). Но овладеть мыслью надо любою ценой. Жизнь показала, что мысли текущего дня, благодаря своей напряженности, могут подчинять себе волю и течь ей вопреки. Воля хочет одного, а мысль утвержденная — другого. Не все ли равно, в каком рабстве находится сознание: у мысли, у чувств или тела. Как же волю свою утвердить над мыслью строптивой, Не давая ей пищи? Мысль питается энергиями сознания, лишенная питания, она умирает. Даже сам процесс анализа мысли и возможности контроля над ней умеряет ее ярость. Анализ — уже контроль. Очищенная сознательным лучом мысль в нем сгорает, если нехороша, и вянет, если назойлива очень. Контроль предполагает того, кто контролирует, и то, что контролируется — происходит отделение сознания, породившего мысль, от своего порождения. Этот момент очень важен, ибо дает в руки ключ от ментальной клавиатуры, которой можно пользоваться по усмотрению воли. Итак, назойливую и прилипшую мысль, как провинившегося школьника, выдвигают вперед, освещая ее лучом сознания и, рассмотрев ее природу, решают, что делать с нею дальше. И мысль эта, как! школьник, сознающий свою вину, поникает в упрямстве своем и готова подчиниться приказу воли. К назойливой мысли можно применить пословицу: «я тебя породил, я тебя и убью». Именно, следует назвать себя верховным властителем мысли. Ведь мысль сильна силой, вложенной в нее ее породителем. Я дал, я и взял — так рассуждает мыслитель. Потому яростью мыслей текущих, назойливых и привязчивых, смущаться не надо. Небольшой опыт покажет, что с ними бороться возможно, если подойти правильно. Часто мешает разбросанность мыслей. Тогда надо каждую, стоящую того, доводить до конца, вынося решение и поставив на ней печать завершения. Законченная, она не будет тревожить сознание. Нерешительность и половинчатость в этом случае будет камнем преткновения. Требуется определенность и решительность во всем. Итак, не забудем, что вызванная перед сознанием и освещенная его лучом мысль в нем сгорает или лишается силы своей настолько, что уже легко подчиняется воле. Можно их, все по порядку, воли лишить, осветить так лучом и нейтрализовать их силу одну за другой. С мыслями можно бороться, если отягощают или мешают.

 

129. (Апр. 7). Сын Мой, не бойся ничего. Страх не рентабелен. Знать и учитывать опасность — не значит бояться ее. В страхе совершенно отсутствует строительное, созидательное начало. Страх тушит огни и убивает энергию духа. Страх коагулирует в пространстве образования стихийной материи, которые имеют стремление воплотиться в плотные формы. Страх — магнит, привлекающий к проявлению именно то, чего боится трусливое сердце. Силой творческой мысли формует Архат сочетание внешних условий. Он мыслью творит. Точно так же творит и трус, рисуя себе всяческие ужасы и утверждая их для себя в своей жизни. В явлении страха нет ни одной положительной стороны. Магнетизм страха отрицателен, то есть плох, ибо притягивает явления по созвучию. Потому Указую вырвать этот корень из сердца, и так, чтобы следов не осталось. Наш путь долог, не нужно неполезной поклажи.

 

130. (Апр. 8). Мыслью овладеть необходимо, иначе она овладеет. В сумасшедших видите пример того, как мысли могут подчинять себе человека, когда он становится их безвольным рабом. Сперва человек порождает мысль, ею распоряжаясь. Если же он вкладывает при этом в нее слишком много энергии и слишком яро сочетается с нею, то мысль, внедрившись в сознание, уже сама начинает влиять и действовать на человека. Поэтому не стоит слишком яро отдаваться мыслям текущим. Делать можно все, что требует жизнь, но не отдавая всего себя жизни обычной. При обостренной чувствительности и восприимчивости мысли эти могут одолеть, удушая сознание своими эманациями. Что же тут думать уж слишком, пусть будет, что будет, но и для высшего время надо найти. И сократить разговоры о том, что занимает сознание текущего часа. Отдушину надо найти от суеты дня, уделяя ей лишь неизбежный минимум времени. С мыслями надо бороться и их побеждать.