Грани безумия

— Когда-то мне такие же вопросы задал друг. Он спросил, не боюсь ли я, что меня используют и выкинут за ненадобностью, как вещь, — обратила свой взор на мужчину. — Тебе я отвечу так же, как ответила ему тогда. Это моя страна. И если для её блага меня надо использовать, — я пожала плечами. — Пусть используют. Главное, чтобы Миражин выстоял, — уловив несогласие в его взгляде, остановила его жестом. — Таков удел каждой принцессы каждой страны. И я не исключение, даже если и незаконнорождённая, — я опустила голову, понимая, что если раньше они только предполагали мою незаконнорожденность, то теперь я своими словами подтвердила её.

Когда меня неожиданно обняли за плечи и Велигор сел рядом, я вздрогнула.

— Думаю, об этом знать другим необязательно, — заговорщицким тоном произнес он и хитро подмигнул мне, вызывая тем самым у меня улыбку. — А с чего ты взяла, что незаконнорожденная?

— Родители не состояли в браке, — пояснила я ему. — Никто не знал об их отношениях, именно это и спасло меня.

— От чего? — обескураженно осведомился драконид.

— От смерти, разумеется, — припечатала я его. — За мыслителями, как и за Всевидящими, идет охота, — мужчина недоверчиво уставился на меня. — Мыслители рождаются, хотя и гораздо чаще Всевидящих, но только в пяти семьях во всем Едином мире. Представляешь, что произойдет, если мыслителя воспитают как ручного пса? Поэтому рождение мыслителя в семье — это великая радость, потому что это говорит о том, что кровь еще может дать Способных, она не разбавлена, и это же великое горе, потому что нередко мыслителей убивают задолго до совершеннолетия.

— А Минаран? — удивленно вопросил Велигор. — Он же тоже мыслитель.

— Да, он мыслитель, — подтвердила я и рассмеялась, отметив заметную работу мысли на лице мужа, который перевел на меня укоризненный взгляд. — Запутался? — и, получив утвердительный кивок, решила пояснить.

В Миражине это многим известно, да и особого труда найти нужную информацию не составит.

— Наши предки, едва только стала формироваться наша страна, во главе которой изначально стояла моя семья, и помогали ей еще четыре не менее способных семейств, придумали это слово мыслитель. Однако всегда употребляли его в двух значениях, чтобы сбить с толку убийц, приходящих за настоящими мыслителями. Первое значение — это я. Я могу воздействовать и на сознание, и на разум, и на подсознание человека. Именно за такими, как я, приходили убийцы. Второе же значение — это мыслитель вообще. Этим словом можно назвать любого, кто способен создать иллюзию, или внедрить и прочитать мысли в чужом разуме, или то и другое. Минаран относится к третьим.

— Умно, — отметил муж. — А что за друг? — резкая смена темы смутила меня, потому что я никак не могла понять, с какой целью задан этот вопрос. Ведь предыдущие вопросы были направлены на то, чтобы узнать больше о Миражине и мыслителях.

— Да так, — решила я выкрутиться на его манер. — Выручил меня как-то раз, вот и подружились.

— А это связано с татуировкой на твоем левом бедре? — Велигор оказался внимательным.

— Да, — ответила я улыбаясь.

Когда он меня купал, всё-таки заметил её. Она представляла собой полосу из четырех кругов, соприкасавшихся краями, а я так старалась повернуться, чтобы печати не были приметны. Моя нательная живопись была выполнена из размельченных кардонитов, являвшихся неплохим энергетическим накопителем. В моем случае они выполняли сдерживающую функцию.

— И что она означает? — не унимался мужчина.

— Это печати, которые сдерживают мою силу, — твёрдо произнесла я, не опуская взгляда с его глаз.

— Хочешь сказать, что не нуждаешься в обруче? — его взор остановился на упомянутом украшении, однако тон, которым был задан вопрос, был далёк от дружеского.

— А ты думаешь, что всё это сможет удержать меня? — ответила вопросом, указывая на левое бедро и на обруч. — Если решу уйти за Грань, то меня ничто не остановит, — с обидой в голосе бросила я, ведь так надеялась, что он сможет понять и наш этот разговор покажет ему, что у меня нет дурных намерений в отношении драконидов. Если только они не замешаны в смерти Анрики или в каком-нибудь заговоре против Миражина. — В этом то и всё отличие истинных мыслителей от других. Уйдя за Грань, мы можем подчинить себе разумы всех людей.

— Тогда через десять лет тебя убьют, — не купился Велигор.

— Наивный, — проронила я. — Мне и пяти минут не дадут прожить, если уйду за Грань Безумия. Вы считаете, что оттуда невозможно вернуться, а вы дали шанс хоть одному мыслителю выбраться оттуда? — обвинила я. — Максимум год удавалось прожить несчастливцу, который обычно спасал Миражин из-за чего и впадал в безумие. Миражин — это единственное место для таких, как я. Наша страна, где нас не преследуют. Где нас, наоборот, пытаются защитить, дают возможность на счастливую жизнь.

— Ты счастлива сейчас? — впервые я слышала, чтобы Велигор кричал. — Защитил тебя Минаран с братьями?

— А ты не путай голову с жопой, — вскричала и я, не сдержавшись. — У меня первая кровь, поэтому я прямая угроза тому, кто сидит на троне Миражина.