Грани Безумия (СИ)

— Внематочная беременность? — переспрашиваю я, пытаясь понять не подводят ли меня мои знания английского языка (здесь могла бы быть рекламная интеграция skyeng xD).

— Нет, нет! — машет руками медсестра и я вздыхаю с облегчением, потому что беременности мне еще не хватало. Пора бы подучить английский, а то так и до сердечного приступа себя можно довести, — С плодом все хорошо. Он в целости и сохранности. Но если вы и дальше продолжите себя так мучить, то могут появиться проблемы. Я вам выписала витамины, некоторые придется ставить инъекциями, а еще спите побольше и на свежем воздухе почаще бывайте.

Пораженно хлопаю ресницами, уставившись на Марию, как на полоумную. Какая к черту беременность? Какие витамины? Какой такой плод?

Я открываю рот, чтобы задать ей все эти вопросы, но в палату врывается Габриэль. Он что-то быстро говорит на итальянском, забирает из ее рук листок бумаги, а затем поднимает меня на руки и выносит из палаты прямо в больничной рубашке.

Мне хочется задать ему множество вопросов, но я молчу. Кажется, теперь я догадываюсь, какую информацию все от меня скрывали и почему носились со мной, как с больной. И я точно знаю, кто именно является инициатором сокрытия этой тайны. В моей голове зреет коварный план мести.

— Что сказала тебе врач? — как бы невзначай спрашивает меня Габриэль, когда усаживает на заднее сидение черного внедорожника с охранником за рулем. Хотя я точно знаю, что он был первым, кто достал врача со своими расспросами. Ему ведь надо будет отчитаться перед Данте.

— Ничего, — спокойно пожимаю плечами, — Сказала, что упала в обморок от недостатка витаминов. Кстати, надо будет заехать в аптеку, чтобы купить их, — киваю на листок в его руках.

— Отправлю одного из ребят, когда будем дома, — кивает Габриэль. Видно, что он нервничает. Конечно, ему было приказано держать меня взаперти.

Мы добираемся до съемной квартиры достаточно быстро. Мой надзиратель ни на минуту не выпускает меня из поля зрения, а затем поднимает на руках по лестничным пролетам. После секретной комбинации постукиваний в дверь, давая понять, что пришли свои, он открывает ее своим ключом и на пороге сразу же возникает обеспокоенная Франческа.

— Девочка моя! — восклицает она и бросается на меня с объятиями.

Моя злость затмевает все переживания насчет местонахождения Данте. Поэтому я не особо волнуюсь за него на протяжение остатка дня. А когда он возвращается в полночь, то и вовсе реагирую на это спокойно. В отличии от Франчески, которая с криками кидается на сына и зацеловывает его лицо.

— Малыш, я так рад тебя видеть. Ты как? — спрашивает Данте, заходя в нашу спальню, после того, как что-то озлобленно высказал в коридоре Габриэлю. Видимо мистер «я сам знаю, как лучше» недоволен тем, что меня отвезли в общественное место.

Ничего не отвечаю, лежа на кровати и уткнувшись в книгу, которую мне раздобыл один из охранников, когда ездил в аптеку.

— Лекси, малыш, — слишком ласково зовет меня Данте, отчего зубы начинает сводить.

Опускаю книгу на ноги и наблюдаю за тем, как мужчина снимает с себя рубашку. По его синякам под глазами и щетине видно, как он устал за последние два дня. Но мне плевать.

— Моя задница болит от укола, а еще я сегодня упала в обморок от нервного истощения, — начинаю перечислять я, капая ядом, — Ах да, чуть не забыла еще я истекала кровью, потому что ты заделал мне ребенка и скрывал это от МЕНЯ!

Последние слова я выкрикиваю сквозь истерический смех, потому что это до абсурдного смешно. Как можно было догадаться до того, чтобы скрывать беременность от беременной? А я еще глупая думала, что задержка из-за переезда в другую страну и нескончаемой нервотрепки.

Запускаю в него книгой, молясь всем возможным богам, чтобы угол тяжелой обложки впечатался прямо в лоб Данте, но мужчина успевает вовремя увернуться. Он замирает посреди комнаты и смотрит на меня сжав челюсти.

— Ну, что застыл? Тебе есть что сказать в свое оправдание? — кричу я, подпрыгивая на кровати.

Глава 26

Данте.

Мой отец пользовался авторитетом у большинства мафиозных группировок. Его уважали, ему доверяли и его боялись. Отец всегда держал слово и полностью отдавал себя мафии и их законам. Все проблемы решал сразу и справедливо, как мне тогда казалось, за что и заработал уважение от других.

Это сейчас и стало для меня большой проблемой.

Я хотел решить возникшие проблемы с минимальными рисками, но у меня ни хрена не получалось. Пытаясь договориться с главарями других кланов, мне просто отказывались верить. Оно и понятно, прямых доказательств против отца у меня не было. А моя репутация уже была подпорчена тем, что я пригрел и влюбился в дочь врага, пойдя против собственного клана. И заслуга эта была отца и Доменико. Старикам не понравилось, что вышло не так, как они рассчитывали.

Я не хотел войны. Не хотел больше крови и невинных жертв. Однако других это не устраивало. Они требовали отдать Алексию Доменико для возмездия. И было бесполезно пытаться им что-то доказать.