Грани безумия. Том 1

– Уже лет восемь, – отозвался разумник. – Не забывайте, Амина – дитя пустыни, она думает и поступает не как обычные люди, и рабство ее не пугает. Напротив, для нее это гарантия защиты и заботы хозяина. И, кстати, экономка она превосходная. – Роверстан улыбнулся и чуть понизил голос: – Видели, какие у нее туфли?

Альс недоуменно вскинул брови, фраганец тоже глянул удивленно.

– Мягкие? – откликнулся Лучано, который отлично рассмотрел красные замшевые башмачки с гибкой кожаной подошвой.

– И бесшумные, – продолжал улыбаться разумник. – Амина ходит по дому тихо, словно кошка, и не дает слугам ни малейшего спуска. Лучшей домоправительницы я и представить не могу.

Его глаза блеснули, и Лучано словно Баргот за язык потянул:

– О, разве в этом могут быть сомнения, грандсиньор? Такая экономка – мечта любого мужчины…

Он и сам не знал, откуда взялся в голосе этот ехидный намек. Ну в самом-то деле, что такого? Магистр так и не женился! И пусть он до сих пор носит помолвочное кольцо, но тело же требует своего. Какой идиотто поверит, что настолько роскошный мужчина будет хранить целомудрие? А мауритка и вправду соблазнительна, как леденец в глазах сластены.

Нет, Лучано не осуждал магистра. И, пожалуй, дело было не в ревности, хотя одна мысль о том, чтобы оказаться на месте Амины, мгновенно опалила сладкой истомой. Нет-нет-нет! Просто… Синьорина при их последней встрече, когда Альс и Лучано навестили ее в особняке Бастельеро, выглядела печальной и уставшей. Погасшей… Ничего общего с красавицей мауриткой, которая просто лучилась жизненной силой. И так подходила Роверстану! Оба – смуглые, хоть и по-разному, черноволосые и черноглазые, высокие, полные внутреннего жара и яркой силы. Какая красивая пара получилась бы! Что ж так обидно-то… и больно… непонятно за кого, но больно…

– Нет, – уронил Роверстан, в упор посмотрев на Лучано, у которого сердце словно ухнуло куда-то в немыслимую пропасть. – Не любого. Безусловно, не моя.

И почему-то Лучано ему мгновенно поверил. И сам устыдился того, что подумал, хотя мысль была совершенно естественная! Это же как сидеть у колодца, изнывая от жажды, и даже не отхлебнуть! Такое вообще возможно?! Разум кричал, что не бывает настолько прекраснодушных идиотто, а душа одновременно болела и ликовала, яростно споря, что бывают, и тело, оказывается, не всегда берет верх над всем остальным.

Роверстан молча понимающе улыбнулся ему, и Лучано со стыдом отвел глаза, но тут же посмотрел на разумника с безмолвной благодарностью и сочувствием. Все-таки ждет и верит? Непонятно, правда, чего, но… Если бы сейчас ему, Лучано, явилась сама Всеблагая и пообещала грандсиньора Дункана в полное распоряжение, причем по любви и взаимному согласию, то… Наверное, он бы кинулся к ногам богини и умолял отдать все счастье, что причитается ему, этим двоим. Только бы они были вместе! Да что же это за безумие?! Нельзя же так… наизнанку… Еще и перед тем, кто читает его дурацкие святотатственные мысли…

Он вздрогнул и опять уставился в бокал, мечтая провалиться сквозь землю, словно заглянул туда, куда ему совершенно не стоило совать любопытный нос. Альс, к счастью, вряд ли заметил этот быстрый обмен фразами, а может, просто не подал виду. Иногда монсиньор бывает удивительно чутким, несмотря на всю свою наивность. Ну а бретер… Он-то знает достаточно, чтобы щадить чувства своего друга…

И тут, на счастье Лучано, дверь отворилась, и гибкая фигура, закутанная в ало-золотое тонкое покрывало, скользнула в гостиную. Босые ступни семенили по ковру быстрыми легкими шагами, тонкие золотые браслеты на щиколотках и запястьях звенели крошечными колокольчиками… Что-то звякнуло – это Альс уронил блюдце и даже не заметил, завороженно уставившись на мауритку. Судорожно вдохнул всей грудью, выдохнул… И Лучано его понимал!

Изящное смуглое тело просвечивало сквозь тонкий шелк, словно фигуру женщины окружили языки пламени. А под покрывалом на мауритке были только те самые штаны, низко сидящие на бедрах, и плотный лиф без рукавов. Плечи, руки, шея и грудь, стройная талия и чуть округлый животик, линия бедер… Лучано сглотнул вдруг ставшую вязкой слюну.

Тело вроде бы прикрыто, но так, что это выглядит откровеннее полной наготы! А лицо… Вот почему Амина вернулась далеко не сразу. Черная краска вокруг ее глаз осталась, но линии стали намного тоньше, зато к ним добавилось яростно сверкающее золото на веках. Губы свежо и влажно алели кармином, брови изогнулись чуть сильнее… Массивные золотые серьги подчеркнули скулы и шею, спускаясь почти на плечи, а в распущенных волосах засверкали крупные золотые бусины.