Грани чести

В-третьих, злился боярин на Маркуса. Слишком много стало этого немца в последнее время. И ладно бы кто его хорошим словом упомянул. Так нет, один вред роду от приемыша. Надо было все же его изгнать. Не слушать Ивана, с его дурацкими планами, а попросту выгнать. А после еще и охолопить. Правда толку от такого холопа?

Четвертая злость была на Савелия. Бессменный, на протяжении последних тридцати лет, секретарь внезапно отпросился в отпуск и уехал в столицу. Решать какие-то семейные проблемы. То ли внука в университет пристраивать, то ли внучку замуж отдавать. Не важно. Главное, что неблагодарно Сава поступил. Всё, что у него есть, только благодаря Михаилу. Но когда боярин предложил помощь в решении проблем, то секретарь отказался. Сказал, что сам справится. Гордый! А боярину теперь как без него быть? Новый секретарь – мальчишка совсем. Он даже кофе уже двадцать минут принести не может.

В этот момент открылась дверь и в кабинет, словно услышав мысли боярина, вошел Тихомир с большим кофейником в руках.

– Михаил Васильевич, кофе.

– Почему так долго? – недовольно спросил боярин.

– Так, варился, – пожал плечами парень, не выказав никакого беспокойства. То ли не боялся, то ли вообще не заметил недовольства Дёмина. – Это дело небыстрое.

Хм… А может и выйдет из паренька толк. Если чуть порасторопнее будет.

– Оставь и иди.

Проследив, как за молодым секретарем закрылась дверь, боярин сел в свое кресло, налил в чашку ароматный напиток и сделал небольшой глоток. Ляпота! Даже настроение чуть получше стало. Нет, злость совсем не исчезла, но отошла на второй план. Тем более что в воображаемом списке Михаила остался лишь один человек. Брат Иван.

И снова, словно вторя мыслям боярина, открылась дверь, и в кабинет вошел Иван Васильевич.

– Как всегда кофейничаешь, Миша? – поинтересовался младший брат.

– Злюсь, – пробурчал в ответ Михаил Васильевич. – И на тебя в том числе.

– О как! – удивился Иван. – И чего же я натворить успел?

– Много чего. Вот скажи мне, Ваня, почему я, присутствуя на боярском собрании, не обладал всей актуальной информацией?

– Например? – уточнил глава средней ветви рода, между делом налив кофе во вторую чашку.

– Например, о происшествии в гимназии. Снова этот немец приемный наш род опозорил, а я ни слухом, ни духом.

– Уф, хорошо! – отхлебнув бодрящего напитка, улыбнулся Иван Васильевич. – Даже вкусней, чем Сава варит.

– Ты от ответа не уходи! – внезапно закричал Михаил и даже рукой по столу пристукнул. – Именно ты у нас в роду за информацию отвечаешь!

– А вот голос на меня повышать не надо, брат, – спокойно ответил Иван, сделав очередной глоток. – Я тебе не какой-то там сын боярский. А насчет твоего вопроса, то я не вижу причин для беспокойства. Скорее – наоборот. Не позорил Маркус наш род в этот раз.

– Ваня, не говори недомолвками! – недовольно произнес старший Дёмин. – Что там случилось? А то я только о драке с участием Маркуса и Василисы слышал. Причем Маркус снова в медицинском крыле оказался. Выходит, Васька за него вступилась. А ты говоришь, что не опозорил.

– Василиса там в самом конце вмешалась. А до этого приемыш наш двух перворанговых хлопцев побил. А третьего напугал.

– Это как? – сказать, что Михаил Васильевич был удивлен, значит ничего не сказать. – Ты ничего не путаешь?

– Да я не меньше твоего удивился, Миш. Но все так и есть. Маркус смог одолеть двух перворанговых.

– Плохо, – после недолгих раздумий, произнес старший боярин.

– Плохо?!

– Да, Ваня – плохо. Ты мне что говорил? Отселим приемыша, все подумают, что он трус и гнобить начнут. А теперь что делать? Как нам теперь немца из рода выкинуть?

– Миша, а ты палку не перегибаешь? Ты сам-то понимаешь, о чем говоришь? Маркус, что и в самом деле позорил наш род, внезапно исправился. Так, глядишь, совсем за голову возьмется. А ты его все еще выгнать хочешь?

– А что мне ему за это, медаль дать? Подумаешь, в драке верх одержал. Даже не в поединке, по правилам. Ему, кстати, за это еще штраф платить.

– А он уже заплатил, – во все тридцать два зуба улыбнулся боярин Иван. – Причем сам деньги изыскал. Я не давал.

– Где? Василиска дала?

– Нет, – покачал головой Иван Васильевич, – не давала. Миша, я тебе сейчас всё расскажу, ты только не перебивай. А потом уже будем выводы делать.

– Говори, – согласился глава рода.

– Я, перед тем как к китайцам отправить, решил с Маркусом побеседовать. Сам не знаю почему. Может запугать хотел, может просто посмотреть на этого никчёму. Вот только удивил он меня. Знаешь же, что первый бой насмерть, человека меняет. Причем навсегда. Вот и тут такая же история. Немец наш изменился. И изменился в лучшую сторону. Он кажется, со страхом своим бороться начал.

– Прям таки бороться? – не удержался от вопроса Михаил Васильевич.