Грани Игры (СИ)

— Теперь я узнаю тебя. Ты тот сопливый и глупый мальчишка, который отказался стать моим учеником и трусливо сбежал от меня

— Как видишь я уже далеко не сопливый, а глупым я и тогда не был. Я видел мертвые тела тех мальчишек, которые, в отличие от меня, стали твоими учениками.

Лич равнодушно пожал плечами.

— Не всем дано возродится в величии.

— Как и не всем дано обращать это мнимое величие в прах. Но я все же попробую.

Лич засмеялся коротким, лающим смехом.

— Инквизитор, я даже одним пальцами не пошевелю. Всё сделают мои слуги, а твой меч и сутану я отдам Всаднику, чтобы он поднес их Хозяину. Хозяин как-то обмолвился, что не любит шмыгающих везде, как крысы и путающих его планы, инквизиторов. Думаю, он будет доволен этому подношению. А вот твоей голове повезет меньше. Я просто выброшу её своим собачкам. Пусть поиграют.

Тём, понимая, что время разговоров кончилось, и ничего более, кроме упомянутого некромантом, а ранее гоблином, имени Хозяин они не узнают, все же попытался выжать из разговора максимум.

— Лич, а мне вот видится, что это твоя голова станет украшением украденного тобой у пифэри жезла Плодородия.

Глазницы некроманта, до этого момента не обращавшего на норда никакого внимания, полыхнули багровым светом.

— Так вот зачем вы сюда пришли, глупые людишки. Жаль, что вы появились только сейчас, когда я до времени, уже спрятал Жезл в Холме магов. А так бы с удовольствием напоил его вашей теплой кровью. Может даже, она бы ему понравилась больше, чем кровь этих бесполезных для мира уродцев пифэри.

Лич прошептал заклятие, и зеленое облако накрыло людей. Кожу лица и рук болезненно защипало, а кожаные ремни, соединяющие стальные пластины в сделанном оружейниками "Сынов Тараниса" на заказ ламинарном доспехе, а так же кожаные брюки и сапоги покрыли зеленые пятна гнили.

Клаус среагировал мгновенно, и вся гниль, от соприкосновения с пролившимся после молитвы на людей золотистым сиянием, схватилась сухой коркой и отпала.

— Да, что-то нынешние инквизиторы всё-таки умеют. Тем слаще будет забрать у тебя жизнь.

Пока некромант с усмешкой это говорил, три костяных гончих неслись скачками на Клауса, секач с вцепившейся ему в загривок ведьмой тяжелым тараном шел им наперерез, и его путь через пять метров пересекался с траекторией бега ближайшей к нему гончей, инквизитор, полоснув себя по руке лезвием, чертил круг кровяными каплями, а Тём и Эшшу заканчивали проговаривать каждый свою молитву.

Через мгновение кабан подняв ближайшую костяную на клыки и бросив её себе под ноги, начал яростно топтать отчаянно визжащую и пытающуюся подняться нежить, две другие гончие воткнулись скалящимися мордами в золотисто — красноватый туман, поднявшийся вокруг Клауса и безуспешно пытались сделать следующий шаг вперед. Лич закончил говорить свою угрозу, а на его слуг обрушился от Эшшу "Свет очей Его" ослепляющий на две минуты нежить и удвоенный глевией "Прах прирастающий к праху" от норда, снижающий защиту нежити одного уровня с творящим молитву и ниже на пятьдесят процентов на те же две минуты. А у нежити более высокого уровня за каждую единицу уровня снимался на один процент защиты меньше.

Из десяти скелетов двое от "Праха" в прах и осыпались, остальные слепо топтались, бестолково размахивая своим оружием, и рассыпались прахом от одного или двух секущих ударов Змеи крови. Пигги с вцепившейся ему вбок мертвой хваткой гончей пытался поднять на клыки норовящую вцепится ему в морду последнюю поднятую из костей псину. Ведьма, не удержавшаяся на его спине, но счастливо избежавшая участи быть растоптанной, быстро пришла в себя и методично выстреливала серебряным утяжелителем, закрепленным на хвосте своей плети в глазницу бросающейся на секача гончей. Каждый раз, когда серебро ударяло в кость, гончая с визгом отскакивала назад.

Некромант, потративший на бахвальство несколько драгоценных секунд, узким черным лучом, бьющим у него из выставленной перед собой ладони, стремился проломить защиту Клауса, красновато — золотой дымкой окружающую фигуру инквизитора. Клаус не отвечал. Припав на одно колено то ли в силу своего уважения к Нему, то ли чтобы уменьшить объем защитной оболочки и снизить расход сил на её поддержание, он молился.

Результат этой его молитвы Тём уже видел во время боя с вампирами. Столб света, упав сверху, заключил в себя некроманта, погрузив того в мгновенный стазис.

— Тём, у тебя есть несколько секунд для удара. Воспользуйся кинжалом Мизуки.

Норд, сообразил, что говорит ему Учитель, когда уже с крепко зажатым в руке кинжалом шагнул к пойманному в светлый столб, как мошка в янтарь, некроманту. Но ведь камень для души всего один, и он уже занят Патриархом вампиров. Чем может помочь удар кинжалом? Даже если произойдет замена души в камне на душу некроманта, то ещё раз пережить ту боль на грани помешательства, что Тём пережил при первой инициации кинжала, он не желал.

— Бей в правый глаз, быстрее! — крик Клауса подхлестнул замешкавшегося с поднятым кинжалом ученика, и тот, больше не раздумывая, нанес удар.