Грани Игры (СИ)

Через день — два мои драккары покинут Харжистан, так что для нашей встречи снова будет открыто двусторонее движение, а не только от меня к тебе.

P. S. Обязательно зайди в известный тебе торговый дом. Там твоим детишкам на молочишко уже ждет твоя доля в 30 000 монет от моего торговца Белым чаем. Север оказался не безнадежен в части конкуренции элю и неожиданно восприимчив к маркетинговым технологиям реала. Также тебя ждет малая доля в 70 000 монет от добычи моего хирда в Харжистане. Даже не парься- это действительно малая доля))."

Читая послание, Тём улыбнулся три раза. Сначала прозрению Игора по отношению к Мизуки, потом его тонкому проходу по запрету для норда посещать Харжистан и, напоследок, очень порадовало послесловие. Деньги были кстати. Впрочем, а когда было по — другому?

Сильно захотелось подробностей. Если даже в коротком письме ощущается плотность и накал событий, то, сколько же можно будет гребануть положительных эмоций, когда при встрече Игор распакует весь архив событий, начиная с отплытия его драккаров из Ольхара!

Те короткие заметки в письмах для Тёма по ходу его освободительно — захватительного рейда были не в счет. В них был драйв и намёки, по которым невозможно было сложить цельную картину возвращения Мизуки на трон.

Глен же вообще не считал необходимым или возможным для себя писать Тёму о Харжистане, а при встрече им было не до этих его воспоминаний.

Да и хотелось услышать не сухой отчет кланлидера, а дружеский живой рассказ, пусть даже слегка приукрашенный и пересыпанный солеными словцами.

Жаль, но придется потерпеть минимум три дня.

В списке первоочередных постновогодних дел Тём, после раздумий, поставил на первое место посещение Старика.

В качестве точки выхода из портала он выбрал Указующий перст. В этот раз у него не было необходимости забираться на однажды ставшую его спасением, площадку на макушке скалы.

После нескольких дней отсутствия в Файролле, захотелось просто прогуляться несколько минут в одиночестве по знакомым местам, заново проверяя свои ощущения.

Если раньше он заходил в игру с настроем, как можно глубже погрузиться в её реальность, то сегодня с момента входа в Файролл, всё время держал в голове контрольную мысль, что всё вокруг всего лишь игра. И его состояние в ней это воплощенный симбиоз каких-то эксклюзивных виртуальных технологий, на что были толстые намеки на официальном сайте Радеона и "чудовищ" рождаемых его разумом.

Контролька не срабатывала. Разум отказывался верить в то, что всё вокруг не настоящее. Обжигающий морозный воздух, скрипящий под ногами снег и яркое солнце. По настоящему холодно не было. Но это нормально. Он в горах по яркому солнцу и при температуре минус десять ходил в одной футболке.

Мелькнувшая вдали косуля, сначала отбежала на безопасное расстояние, а потом долго провожала Тёма испуганным, слегка косящим взглядом. Невозможно было обмануться в её настороженной позе, в её готовности сорваться вдаль при первом же резком движении норда в её сторону.

И нельзя было не поверить в искреннюю радость встретивших его на входе в посёлок ребятишек. Они даже на малое время прекратили играть в снежки. Эту извечную забаву всех знающих настоящую зиму детей. С той лишь разницей, что и в снежки дети пифэри играли молча. Они и к Тёму подбегали по одному, дотрагивались до него, улыбались, кланялись и бежали играть обратно.

Старик сидел на пороге своего дома прямо на снегу. Он поднял на Тёма задумчивый взгляд, но к облегчению последнего, хлопать ладонью по белому снегу, приглашая сесть рядом с собой, не стал. Наоборот, легко поднялся на ноги и, пропустив перед собой Тёма в дверь, зашел в помещение вслед за ним.

В доме было тепло, даже жарко. Жар шел от печи, при этом в углу перед ней лежали не дрова, а какие то сероватые камни, совсем не похожие на каменный уголь, каким его себе представлял Тём. Да это было и неважно. Может же быть этот горюч — камень исключительно файролльского происхождения. Может на нём какие-нибудь игроки себе профу качают или с гномами — аборигенами им торгуют.

Старик, пока Тём располагался за столом, всё так же молча поставил перед ним небольшой кувшинчик и пару малых чашек. Потом достал свои "маракасы" и, наставив на Тёма птичьи черепа, несколько раз встряхнул этим шаманским инструментом, обойдя его по кругу. И только после этого позволил себе улыбнуться гостю.

— Рад тебя видеть. Ты взял манеру удивлять старика каждый раз, когда меня навещаешь. Нельзя сказать, что эта появившаяся на тебе метка меня обрадовала.