Грани кристалла

— Так, бегать, значит, научился! Испугал маму, бабушку, так, так… шалишь, а сын? — Зольд говорил полушутя. Радость, которую он испытывал, прижимая к себе малыша, была куда больше, чем удивление, а желания ругать его не было вовсе. Но озабоченность от столь раннего развития способностей сына все же озадачила. Зольд, балагуря с малышом, обменялся мыслями с Князем и Ветром. То, что поведал иренос, озадачило еще больше.

«Я не могу проследить свой род так далеко», — Зольд знал только пять поколений своей семьи, дальше знание тонуло во мраке.

«Да, это далеко от тебя, но я вижу».

«Тогда покажи мне!»

«Это опасно».

«Для меня?»

«И для меня тоже».

Любопытство овладело лиринийцем настолько, что он был готов ко всему.

«Но… мы справимся! Ты же знаешь!»

Зольд правильно рассчитал реакцию иреноса. Тот действительно знал, что время их жизни идет в будущее.

— Отдай ребенка, я покажу.

Милан забрал Линеда, хлопающего любопытными глазками.

— Идем ко мне, маленький шалун!

Нежность и хрупкость тельца ребенка, которого Милан прижал к своей груди, отозвалась в сердце сладкой болью. От малыша пахло по-особенному свежо, как ни от кого в мире. В эту минуту Милан ощутил странную тоску. Уже не раз она пробиралась в его сердце. Милан хотел бы вот так же, как сейчас сына Зольда, держать в руках своего сына. Он ничего не говорил Ири о своем желании, но они уже столько времени вместе… Занятый все время делами, он все больше отдалялся от жены, тоскуя по ней в разлуке редкими бессонными ночами, и прогоняя тоску мыслями о процветании Лиги. Сейчас он даже не подумал о том, что открыт и кто-то еще может узнать о его тайных думах.

«У тебя будет сын» — мысль Ветра отрезвила.

Милан не ответил, а только посмотрел на друга. В его многогранных глазах прочитать что-либо было невозможно, но взгляд иреноса показался Милану особенно мягким.

Зольд же настолько погрузился в родословную своей семьи, что мыслям Князя в его думах не оказалось места, и они улетели незамеченными.

«Я оставлю тебя, Князь», — Ветер держал Зольда за руку.

Несмотря на свой высокий рост, лириниец выглядел рядом с иреносом, как подросток.

«Мы ждем вас в Зале Обсуждений!» — Милан решительно шагнул в модуль, а Зольд с Ветром в тот же миг исчезли.

— Папа убежал с дядей, — и Линед назвал Ветра его настоящим именем, которого даже Милан, проживший с иреносами бок о бок не один год на Иреносисе, не мог вымолвить.

— Да, папа прав, твое развитие намного превышает развитие детей Лирины.

Линед дернулся. Милан сжал его крепче.

— Давай договоримся так, малыш, сейчас ты будешь меня слушаться! И не только меня — и маму, и бабушку — всех! Ты умный, а это означает, что должен понимать — огорчать близких плохо! Договорились?

Линед насупился.

— Я хочу к папе.

— Ты не ответил мне, — Милан настаивал на своем.

Мальчик кивнул в ответ.

— Значит, договорились. А папа вернется быстро. Возможно, даже быстрее, чем мы с тобой дойдем до Зала Обсуждений.

Линед хихикнул в ответ. На что Милан подумал:

«Да, возможно, ты мог бы быстрее, но я не могу!»

Зольд мчался по дороге Времени, крепко сожмурив глаза и ощущая резкие повороты в стороны — настолько резкие, что, казалось, ураган поднял его и бросает куда ни попадя, как былинку.

Ветер, одному только ему ведомыми дорогами, вел лиринийца назад — в такое далекое прошлое, в котором и ему не было места. Но, следуя дорогами своих предков, интуитивно вычисляя нужное направление, он пересекал временные пути своих родственников, запоминая последовательность переходов во Времени. Это было самым важным! Уйти во Время легко, вернуться назад почти невозможно. Есть только один шанс: точно знать нить пути и не попасть во временные вихри. Ветер рассчитывал на себя, он даже был уверен в себе настолько, что решился испытать удачу, и не один, а со спутником.

Зольд послушно выполнял все требования иреноса. Он крепко закрыл глаза, хорошо помня историю жены, он также крепко держался за железную руку иреноса, и безоговорочно выполнял его команды, когда они, как догадывался Зольд, уворачивались от вихрей и воронок.

Полет длился долго. Так долго, что рука лиринийца окаменела: он не чувствовал ни одного пальца. Но Зольд верил Ветру. И еще крепче зажмуривал глаза. Но вот движение начало стихать. Сначала еле ощутимо, потом резче, еще резче… Зольда толкнуло вперед по-инерции, но крепкая рука иреноса вернула его назад.

«Не спеши открывать глаза. Стой. Как бы тебе ни хотелось, ни за что не отпускай моей руки. Слушай. Я скажу, и ты откроешь глаза. Медленно».

Зольд слышал биение своего сердца. Оно стучало набатом, отдаваясь во всем теле бешеным движением крови. Парень глубоко вздохнул. Воздух показался тяжелым. Диафрагма поднималась с трудом. Тогда Зольд перешел на глубинное дыхание, работая мышцами живота. Так стало легче. Сердце начало успокаиваться. Лириниец почувствовал, как иренос слегка ослабил хватку — всю руку пронзили мелкие иголочки от потока крови, пробивающейся к капиллярам.

«Открывай глаза», — голос Ветра звучал спокойно.