Грани настоящего

Маги только захватили куртки и ключи от машины, и на «Ягуаре» мы дружно отправились к Алану Маршаллу. Я успела мельком удивиться тому, как сцена перед домом не привлекла внимания никого из соседей, на что Розмари мимоходом пояснила, что они использовали какие-то чары, чтобы отвести окружающим глаза. Сидя в роскошном салоне, я только удивлялась, как мои спутники гармонично смотрелись посреди этой обстановки. Я же самой себе казалась здесь совершенно инородным элементом. Подумав об этом, я вспомнила, что успела искупаться в луже. Достала из сумки влажные салфетки и принялась оттирать подсыхающую грязь от джинсов и кожаного бока сумки. Валери наблюдала за мной с насмешливо-снисходительным интересом, и этот взгляд здорово действовал мне на нервы. Почему-то мне было холодно, несмотря на включённую печку.

Первые пять минут в машине царила тишина, и я уже решила, что она сохранится и дальше, но потом Валери, закинув одну ногу на другую, непринуждённо осведомилась:

– Так вы двое до сих пор не женаты? Почему?

– Валери, неужели ты не можешь найти более животрепещущих вопросов? – раздражённо осведомилась Розмари.

– А что может быть более животрепещущим? – невинно осведомилась колдунья. – Ведь какая любовь была! Какие страсти кипели! Какие страдания! И что, единственное, к чему вы с тех пор смогли прийти, – это просто спать вместе?

Маги молчали, но я заметила, как побелели пальцы Фостера, когда он слишком сильно сжал руль.

– Нет, ну правда! – всё никак не желала угомониться та. – Вы вместе уже более века, и что, до сих пор не уверены друг в друге? Всё проверяете?

– Не рассуждай о вещах, в которых ты ни чёрта не понимаешь, – презрительно велела Розмари.

– Да уж куда мне… – хмыкнула та. – Почему бы просто не ответить честно на вопрос?

– И в самом деле – почему бы? – фыркнул Майкл и без дальнейшего перехода спросил. – Валери, это ты сейчас убиваешь людей, проводя жертвоприношения?

Колдунья ответила не сразу. Неторопливо покачала ногой в сапоге на длиннющей шпильке, полюбовалась блеском сапфира в кольце на пальце и только после этого лениво ответила:

– Нет.

– Тогда, может, ты знаешь того, кто это делает?

– Ну… – она сделала вид, будто задумалась. – Даже если бы знала, вам бы я этого не сказала.

Других расспросов не последовало, и я не сразу поняла, почему маги так легко смирились. Понимание пришло только тогда, когда мы уже подъезжали к дому Алана. Этой Валери явно доставляло огромное удовольствие доводить собеседников до белого каления – медленно, неторопливо, с точным знанием дела. Допрашивать её было бессмысленно по той причине, что она нисколько не боялась ни Майкла, ни Розмари. Но вот имя Маршалла её явно напугало. Может, хоть ему удастся чего-то от неё добиться?

Кстати, хотелось бы знать – имеется ли у магов хоть какая-нибудь система правосудия? А то меня только что убить пытались – должно же за этим хоть что-то последовать?

Дверь нашей пёстрой компании открыл незнакомый пожилой мужчина, которого я идентифицировала как дворецкого. Поскольку Майкл и Розмари не тратили времени на сборы, выглядели они сейчас очень по-домашнему. Однако дворецкий впустил нас в дом без вопросов, и я в первый момент решила, что он успел заметить припаркованный перед домом «Ягуар».

– Привет, Уинстон, – поздоровался Майкл. – Мы к Алану.

– Конечно, сэр. Позвольте забрать ваши куртки. Я провожу вас.

Выскочившей откуда-то из-за угла молодой девушке в тёмном платье, белом передние и наколке на голове мы послушно отдали верхнюю одежду, дружно отказались от кофе и чая («А я бы выпила чаю!» – воскликнула Валери, но её никто не стал слушать), и чопорный Уинстон повёл нас к лестнице на второй этаж. Вся окружающая обстановка казалась по-настоящему старинной, словно всей мебели было не меньше двухсот лет. Стены были отделаны деревянными панелями, которые оживляли картины импрессионистов. Среди них я заметила работы, похожие по стилю на Моне и Ренуара. Было много предметов, буквально дышащих стариной, вроде тяжёлых напольных часов, и я бы не очень удивилась, если бы в коридоре обнаружились настоящие рыцарские доспехи.

Красиво, конечно. И рассматривать это всё очень интересно, но вот остаётся решительно непонятным, как в этой музейной обстановке можно жить.

Немногословный Уинстон проводил нас в кабинет на втором этаже. В кресле перед горящим камином сидел Алан и читал. Его правая рука покоилась на перевязи – должно быть, ещё не все раны зажили – и книгу он держал левой. При нашем появлении он оторвался от чтения и вопросительно посмотрел на нас.

– Майкл? – озадаченно спросил он, и я невольно дёрнулась, отвыкнув от его громкого голоса. – Розмари? Что-то случилось?