Грани реальности

— Это, — приоткрываю ворот, демонстрируя ненавистный подарочек.

— Артон. Он уже приходил, — это не вопрос — констатация факта.

Сжимающие меня в объятиях руки предательски дрогнули, выдав истинное отношение Элифана к происходящему. Решив быть честной до конца, киваю. Вот только взглянуть ему в лицо не смею. Молча замерла в ожидании.

Откуда‑то донёсся треск. Мгновение назад стоявший рядом мужчина, уже возле стены, в которой виднеется небольшой такой, немногим крупнее его кулака пролом.

— Разбирайтесь как подобает цивилизованным людям, — проворчал откуда‑то голос родового духа. — Нечего тут всё крушить…

— Заткнись! — прорычал Элифан, и взглянув под потолок, метнул в дальний его угол стоявшую неподалёку вазу.

Хрустальные осколки разлетелись со звоном, заискрились на полу в свете магических светильников. А я стояла и ощущала, что слепну. Если до того, из‑за пелены непрошенных слёз, окружающий мир виделся словно сквозь трубку из туманного стекла, и видеть я могла лишь то что впереди, то этот блеск окончательно лишил возможности полноценно сосредоточить зрение на чём бы то ни было.

Сердце разрывается от осознания, что я теряю того, без кого жизнь потеряет смысл. Примерно выбрав направление делаю шаг, затем другой… и ногу пронизывает щемящая, пульсирующая боль. Опускаю лицо, но пелена слёз становится лишь плотнее, а я… неудачно встав на пострадавшую, очевидно из‑за осколка вазы, ногу, вскрикиваю и начинаю падать.

И вдруг… о чудо! Его руки подхватывают моё ставшее словно невесомым в его объятиях тело. Я ощущаю его тепло, его запах, и с содроганием вслушиваюсь в звук его голоса:

— Ты поранилась… Прости. Если бы не я… — шепчет в самое ухо, а я кроме «Шмыг», ничего в ответ сказать не в силах. — Не плачь, родная. Это… всё это уже позади. Мы справимся, родная. Всем назло справимся.

И вдруг моих губ коснулся такой неожиданный, но такой ласковый поцелуй. В этот раз я не сопротивляюсь. Минут на пять, наверное, я забыла, что нужно дышать, и лишь потом, немного придя в себя, сказала:

— Папа частично решил эту проблему, и не он будет, если не завершит начатое. И они с мамой ждут не дождутся, когда смогут познакомиться с вашей семьёй, — говорю и наблюдаю за любимым.

— Так в чём же дело? Арх! — взглянув куда‑то на потолок выкрикнул он.

— Слушаю, младший лорд… — раздался несколько ворчливый голос родового духа.

— Приготовь апартаменты для родителей моей жены, организуй стол в банкетном зале, ну и предупреди миледи…

— Ваш отец прибыл минут пять назад, его оповестить? — уточняет. — Кстати, он желает познакомиться с невесткой.

— Превосходно. Прибудут её родные, тогда и познакомится.

— Минут через двадцать всё будет готово, — отрапортовал дух.

— Какой же он шустрый… — притворно вздыхает Элифан. — Ну что ему стоило дать нам хотя бы часик?..

Отпущенное родовым духом время пролетело как один пылающий страстью миг. И раздавшееся откуда‑то с потолка ехидное «Кхм» словно ведром холодной воды окатило. Отпрянув друг от друга, мы отреагировали по–разному: я смутилась, Элифан что‑то тихо и явно раздражённо прошипел.

— Всё готово, младший лорд, — как ни в чём не бывало отрапортовал дух. — Старший лорд и миледи уже ожидают в банкетном зале.

— Иди уже, торопыга, — буркнул Элифан и, повернувшись ко мне, заправил выбившуюся из причёски прядь. — Как думаешь, лучше, если я сейчас с тобой пойду познакомиться, или стоит дождаться здесь?

Я даже растерялась. И решив, что самой же проще будет явиться пред очи неведомого свёкра в компании супруга, известила о своём решении:

— Лучше, если ты пойдёшь со мной.

— Минутку, милая… — Элифан тенью метнулся в гардеробную и вскоре появился весь при параде, а мне стало как‑то не по себе. — Я готов!

Вспомнилось мамино типа «парадное» даже для высших слоёв Земного общества платье. Что ни говори, но то, что носят там, пусть и более практично, но куда менее элегантно. Было обидно, что из‑за различий в тенденциях моды мои родители будут выглядеть как голодранцы.

— Кстати, мне тоже стоит переодеться, — создавая портал буркнула я.

Наскоро представив своего супруга весьма доброжелательно встретившим его маме и папе, заскочила в гардеробную. На смену простенькой юбке и бадлону пришло довольно скромное длинное платье тёмно–вишнёвого цвета. И спустя пару минут, вернувшись в гостиную, я застала немую картину: тяжко вздыхающий отец, и коленопреклонённая фигура Элифана перед ним. Вот не пойму, он что, задним числом решил мою руку и сердце попросить? Приятно конечно, но как‑то не вовремя.

— Ау! Я готова, — извещаю.

Папа всё ещё вздыхает, но теперь уже с облегчением, мама горделиво улыбается чему‑то, а муж так и не вставая с пола, произносит:

— Ты никогда не говорила кто твой отец. Ты не могла не знать…