Грани (СИ)

Я сам уже не человек в каком-то смысле, и с кем бы ни говорил на эту тему, никто меня не понимает. Стар я стал, а ведь меньше сорока лет живу. Из них три года в этом аду, который устроил сам, и покинуть его я не смогу. Только суицид, возможно, что-то изменит, хотя и это сомнительно. Что я сейчас застрелюсь, что не сейчас, ничего не поменяется. Грани есть, они и останутся. А вот сколько душ я успею загубить, продолжая жить — это другой вопрос. Мне нужно действовать. В голове крутилась только одна идея: бросить всех и уйти. Уйти одному, чтобы спокойнее было. Никого убивать не буду. Это сейчас не нужно, да и не справлюсь я один против такой толпы. Пути я помню. До Ганса Кубышки доберусь, а там будет видно. Никто в моем отряде про быстрые тропы не знает. Один я эти карты рисовал, никому не показывал, кроме Харальда. Таинственные дороги, ведущие через нигде, позволяющие проходить десять километров как один, а то и больше. Кто их создал, я не знал, да и не важно это было. Сделав хмурую рожу, я вышел на улицу. Сталкеры уже разбирали трофеи, грузили оружие, заводили технику, таскали ящики с едой. Настя деловито распоряжалась. Вот и смена тебе, товарищ Блэк. Жадность и тяга к крови когда-нибудь сыграют с ней злую шутку. Ни с кем ни разговаривая, я прошел к своему "Хаммеру". В нём сидел Комар и играл грустную мелодию на губной гармошке.

— Хоронишь? — спросил я и сел за руль.

— Да уж, — Комар тяжело вздохнул, — зря мы их убили, ребята неплохие были. Ни за что ведь жизни забрали. Руки по локоть в крови. Почему, Блэк?

— Это не мой приказ был, Комар. Я тут уже не нужен. Сентиментальным я стал, что ли?

— Да нет, Блэк, человечность к тебе возвращается.

— Буду на это надеяться, — я улыбнулся. Комар мог быть прав.

— Уехать хочешь? — спросил вдруг парень и убрал гармошку в нагрудный карман.

— Да, — я помолчал, — хочу.

— С собой возьмёшь? — весело спросил он. Я призадумался. Пройдёт ли? Хотя вдвоем веселее, это однозначно.

— Что у нас в машине-то есть? — спросил я.

— Полный бак горючки, ещё около бочки запасу, вода, еда, оружие. Всё как обычно.

— Поехали, — я завел двигатель и включил магнитолу. Живая, энергичная музыка согрела меня, и мы тронулись. Сталкеры смотрели нам вслед.

— На разведку! — крикнул в окно Комар кому-то. Умный парень. Мы так часто делали. Я знал свой путь: сначала Кубышка, потом Магнитоозёрск. А дальше была дорога. Пока мы колесили по степной грунтовке, я думал о том, что на самом деле дорога одна. Каждая тропинка, каждый кусочек пройденной тобой земли — это все части одной большой дороги. Просто нужно её видеть. Она длинная, и ехать по ней можно всю свою жизнь. А может это и есть дорога жизни? Ведь все гениальное просто. Я хотел бы добраться до конца, но получится ли? И если я умру, то что станет с нею? Может у каждого человека она своя? Хотя, что тут думать, по дороге нужно ехать. Впереди ждал толстый как кубышка Ганс.

Одиннадцатый день. Где-то на Грани. Поздний вечер. Харальд. Наследство Блэка.

После того, как улетели серебристые, прошло часа два. Чтобы не вдаваться в подробности, я просто сказал, что мы не сошлись в цене, мол, это были здешние перелётные торговцы. Лагерь был обустроен, все занимались своими делами. Ежедневная проверка и чистка оружия, осмотр техники, прочие дела, которые в походе делаешь автоматически. Я начал разбираться с картой, которую вместе с прочими вещами оставил мне Блэк в небольшой сумке.

Карту он выполнил на очень качественной пластифицированной бумаге. Такая не перетрётся на сгибах и не пойдёт дырками от долгого использования. Блэк нанёс на неё все, что было ему к тому времени известно. Из складок карты выскользнула толстая самодельная книжечка, переделанная из обычных тетрадей. Оч-чень интересно… Никогда не замечал за ним склонностей к ведению дневников.

На первых листочках были какие-то заметки рваным почерком человека, который привык к клавиатуре компьютера. Сам так пишу. Похоже, это относится к самому началу странствий Блэка. Местами страницы несли следы тщательно вытертой грязи, кое-где в бумагу въелась кровь. Строки были написаны то карандашом, то ручкой, то чуть ли не кусочком свинца, и больше половины я просто не мог расшифровать, тут аппаратура нужна и химия. За первой четвертью книжечки пошли более внятные и осмысленные записи хорошо отточенным карандашом — похоже, быт у него более-менее наладился к тому моменту.

"…Я не знаю, какое сегодня число по старому счёту, но здесь я провёл уже месяца четыре. Чуть не прибили военные, бросили как кутёнка в ведро…"

Так, ну это он мне всё рассказывал. И это тоже, и об этом упоминал, про крайтов тоже рассказал, — мысленно ставил я отметки, листая книжку. Похоже, потом Блэк как-то определился с датировкой и стал отмечать хотя бы месяцы.

"Сегодня два года без трёх месяцев с самого начала. По дороге встретили каких-то странных личностей. Как будто паломники. Куда, спрашиваем, путь держите. В Закрытый Город. Что ещё такое, не знаю. Допрашивать не стали, не до этого".