Грани сумерек

— Я завтра снова загляну — пообещала мне девушка — И ты заходи, если разрешат. Хорошо?

— Даже если не разрешат, все равно приду в гости — заверил ее я — Посидим, потрещим.

— У меня тут не казачья вольница, а медицинское учреждение — насупился Петр Францевич — В нем все по предписанным нормам и внутренним положениям происходит. Потому что порядок должен быть!

Даже если бы у него фамилия была не Вагнер, я так и так догадался, что в его жилах немецкая кровь.

Дверь за Бэллой закрылась и в палате установилось молчание. Я смотрел на Ряжскую, она на меня.

— Сестра тут точно ни при чем — наконец нарушила тишину женщина — Правда ты уже ее приговорил. Еще там, в офисе.

— Не приговорил. Вдруг медицина за оставшиеся ей дни сделает гигантский рывок и найдет способ, как ей помочь? Меня ведь вон, с того света вытащили?

— А перед тем ты нас на этом оставил, хотя по всему не должен был. Или просто очень хотелось потом самому удовольствие получить, потому Антону не дал задуманное завершить?

— Смешанную гамму чувств испытывал, не скрою — я усмехнулся — А с чего это вы вертолет вызвали, меня в больницу отправили? Не проще было дождаться, пока я просто умру? И вы вроде ни при чем, и проблема решена.

— Проще — согласилась Ряжская — Но мы решили поступить вот так. И потом, — а вдруг не умер бы? И что тогда? Мы и так дров наломали много, зачем усугублять? К слову — ты на редкость бодро выглядишь для человека, который час назад валялся на полу с простреленной грудью, и это говорит о верности моих предположений.

— В этой клинике врачи творят чудеса — задушевно сообщил ей я — Ну, и потом — ни один жизненно важный орган пулей задет не был. Повезло мне.

— Повезло. Отчасти потому мы предпочли потерять немного времени, и привезти тебя сюда, а не в одно из медицинских учреждений, которые есть в «Москва-Сити». — подтвердила Ольга Михайловна — И нам, выходит, тоже повезло. Или нет?

Все-таки — что же мне с вами, красивыми, делать?

— Твое имя нигде фигурировать не будет — добавила Ряжская, которую, похоже, очень напрягало то, что я на ее вопросы отвечать не желаю — В смысле — протоколы и прочий полицейский документооборот. Тебя в нашем офисе в этот день не было. Да и вообще никакого следствия, по сути, не последует, мы уже решили этот вопрос с кем надо. Нам огласка не слишком нужна. Был конфликт начальника охраны с подчиненными, он убил их, а после сам умер от инфаркта. Сердце у него слабое было. Захлестнули эмоции, опять же перепады давления, то жара, то дождь, вот он и перегорел, что лампочка.

— Вот за это спасибо — уже без клоунады сказал я — Мне на допросы ходить совершенно не хочется. Мне их в свое время в банке хватило за глаза. То по одному клиенту под протокол опрашивают, то по-другому. Вроде бы ничего страшного, и вины за мной никакой нет, но сильно напрягает.

— Я так и подумала — Ряжская была так напряжена, что, казалось, вот-вот и искрить начнет — С твоим образом жизни это точно ни к чему.

— Одно плохо — журналисты вряд ли к вам прислушаются — помрачнел я, вспомнив утреннюю статью в «Московском вестнике» — Им закон не писан, собакам сутулым. Лепят не пойми что, а честным людям потом расхлебывать приходится.

— Думаю, мы и эту проблему решим — оптимистично заверила меня Ольга Михайловна.

— Да, вот еще что! — я дернул руку, бутылочка на штативе лязгнула о металл — Что было в тех бумагах, которыми мне Антошка в морду тыкал?

— Полное текстовое переложение твоего вчерашнего телефонного разговора с личным деловым врагом Ильи Павловича, и нашим, следовательно, тоже — немедленно ответила мне посетительница — В которой ты обещал всячески ему содействовать во всех начинаниях за весьма и весьма серьезный гонорар, а также рассказывал, как очень хитрым и необычным способом узнавал конфиденциальную информацию из первых рук. Еще высмеивал как нас, так и Носова. И, разумеется, оскорблял всяко.

— И что, вы вот так сразу в это поверили? — изумился я — Нет, конечно такое возможно, спора нет, мы все люди и все продаемся, вопрос только в цене, но зачем же сразу столь радикально действовать? Вплоть до убийства? Да еще и в своем офисе.

— Помимо этого существует запись этого разговора — пояснила Ряжская — Я сама её слышала, это на самом деле твой голос.

Ворожей. Снова его проделки. Ну до чего ловок, паскуда, только позавидовать можно его расторопности. Хотя, о чем я? Наверняка все заранее было заготовлено, и когда я не согласился с ним сотрудничать, он готовый план претворил в жизнь. Причем, уверен, это не единственная его наработка, есть и другие, на тот случай, если сейчас ничего не получится.

— Но можно же было просто поговорить сначала? На худой конец попробовать меня перекупить.