Грани сумерек

— Ладно, подождите минуту — Аделаида встала со стула — Может, остались кое-какие бумажки, не все я выкинула. Мы с Мотей, когда он студию начал курировать, тут жили. На Кутузовском, где его… Короче — там ремонт тогда шел. Часть документов так здесь и осталась. Я когда разбирала бумаги для суда, что-то оставила, что-то выкинула, что-то в союз художников передала, в архив, они просили. Может, то, что вам нужно, в мусорку и не отправилось.

— Аделаида Валентиновна, вы само очарование — неожиданно галантно произнес Стас — Посмотрите, сделайте такое одолжение.

— Шустер — погрозила ему пальцем женщина — Ох, шустер!

Она отправилась в комнату, Калинин подмигнул мне, как бы говоря «кажись, напали на след» и продолжил пить чай. Что до меня — я пока не очень понимал ход его мысли, но спрашивать ничего не стал. Раз просит — значит надо. Из нас двоих он профессионал по части сыска, в конце концов.

— Вот — женщина вернулась минут через пять, держа в руках зеленую папочку — Все, что осталось. Но вам и этого за глаза хватит. Здесь есть список тех, кто посещал студию, причем даже с телефонами. Вот, самый верхний листок он и есть

— Да ладно? — обрадовался Калинин — Вот спасибо так спасибо!

— Оригинал не отдам — немедленно заявила Аделаида — Память. Надо — фотографируйте. Или документ какой давайте, что забрали.

Странная точка зрения, сама же только-только говорила, что какие-то бумаги она вовсе выкинула. Впрочем, извивы женской логики иногда столь загадочны и непредсказуемы, что не стоит пытаться их понять. Опять же эмоции, их тоже нельзя сбрасывать со счетов. Не просто же так прозвучало слово «память».

А список оказался немаленьким, почти три десятка имен.

— Которые тут перспективные? — спросил Стас у вдовы — Те, что у вашего мужа в особом фаворе были?

— Не то слово подобрал — погрозила ему пальцем женщина — Фавор другое, там не за талант ценят, а за иные достоинства. Мотя же видел в этих ребятах потенциал, причем очень немалый. Да, у него, конечно, имелся свой интерес, такой уж он человек. Стань кто-то из них большим художником, он снял бы с этого сливки, став тем, кто первым разглядел у обычного паренька задатки гения, после вложив в него душу и знания. Это пиар, причем очень мощный. Без него сейчас никуда, время такое. Тут тебе и интервью, и статьи на разных порталах, и много чего другого.

— А если нет? — спросил я — Если бы не взлетели молодые дарования вверх?

— Так Мотя ничего и не терял — Аделаида посмотрела на меня с легкой насмешкой — Он в них деньги не вкладывал. А время потраченное… Ну, что время? Это терпимый убыток.

По факту на том мы с ней и распрощались.

— Але, Марина? Привет — бодро проорал в трубку Стас, подходя к машине — Все хорошеешь? Что значит — сегодня не виделись? Мне не надо тебя видеть, я это и так знаю. Одно плохо — проглядел я тебя, Маринка, проглядел, досталась ты другому. Что? Уже почти не досталась? Разводишься? Ну, значит наша любовь впереди. Что? Чего надо? Тебя услышать. Ладно, ладно не козлю. Пробей-ка мне несколько ребяток и одну девчулю на предмет адресов. Нет, паспортных данных нет, есть фио и телефоны. Запрос? Марин, я не в конторе. Если прямо очень надо, будет он тебе, но попозже. К когда будет готово? После обеда? Марин, ну ты же знаешь…

И так еще минуты три он эту Марину уламывал, до полной и безоговорочной победы.

— Ждем — в результате подытожил Стас и положил смартфон на «торпеду» — Минут через десять-двадцать, думаю, адреса этих засранцев у нас будут.

— Слушай, а чего ты в них так вцепился? — наконец задал я ему вопрос, который уже полчаса висел у меня на языке — Ребята и ребята, были и были.

— Ты как начальник следствия у нас в отделе — Калинин опустил окно со своей стороны и достал из кармана сигареты — Он тоже все время твердит, что на косвенных уликах строить расчет дело неблагодарное, нужны прямые доказательства вины, потому мы по указке его сотрудников должны бежать и их из-под земли добывать. А я всегда исхожу из того, что именно косвенные улики чаще всего ведут туда, куда нужно, надо просто правильно их расценивать и использовать. С умом и вовремя.

— Не стану с тобой спорить — согласился я — Ну, а если ближе к нашему случаю подойти?

— Саш, я тебя считал парнем сообразительным и наблюдательным — Калинин щелкнул зажигалкой — Все же на виду. Ну ок, давай я тебе немного освежу память. Какова причина смерти господина Серебряного?

— Зарезали его — произнес я.

— А как его зарезали? — с иронией в голосе уточнил оперативник.

— Ножом — сказал я, начав испытывать небольшое недовольство, но это чувство почти моментально развеялось словно дым. Просто я понял, в какую сторону направляет мои мысли Калинин — Хотя нет, ножами.

— Верно — одобрил мой ответ Стас — Причем ударов было нанесено не один и не два, и, заметим особо, сразу несколькими колюще-режущими предметами. Если конкретнее — тремя. Отдельно добавлю — удары наносили не профессионалы, а дилетанты. Они просто тыкали в Серебряного железками, импульсивно, но неумело.

— Этого ты мне в прошлый раз не сказал — заметил я.