Грани Света. Хранитель (СИ)

Мама покосилась на меня с сомнением, но ничего не сказала. Только многозначительно вскинула брови.

Непринужденно болтая о том, о сём, мы споро приготовили ужин. И когда стол был накрыт, а по чашкам разлит чай, мама перешла к животрепещущей теме, на которую дала мне отсрочку вчера.

— Ну, так ты расскажешь мне те самые загадочные причины, побудившие тебя сбежать из столицы, в которую ты так яро рвалась все лето? Да еще и пары прогулять, что для тебя — неслыханно.

Я знала, что мама не оставит эту тему просто так. Поэтому заранее продумала легенду, которую расскажу ей, еще когда проходила «испытание прищуром». Ни один мускул не дрогнул на моем лице, когда я заговорила.

— Мы с Владом расстались. — едва заметная тень печали, невольно промелькнувшая на лице, была не по сценарию.

Несмотря на чувства к Габриэлю, рана, оставленная первой любовью, все еще ныла, стоило тронуть ее.

Брови мамы грозились утонуть в шевелюре. И я ее понимаю. Мы с Владом до недавних пор были — не разлей вода, нам всем поселком пророчили свадьбу, и жизнь душа в душу. Даже я месяц назад и не задумывалась о том, что все может быть иначе. Поэтому мама как никто другой понимала, что это могло и стало для меня сильнейшим ударом. Потрясением, которое вынудило на неблагоразумные поступки.

— Милая, — сочувственно произнесла мама, накрыв мою руку своей, — мне так жаль.

Я опустила голову, вперив взгляд в пол. Да, обманывать самого близкого человека было тяжело, но не могла же я ей рассказать правду, что еще вчера считала своего Ангела-Хранителя сыном криминального авторитета столицы. А он оказался обычным Ангелом. Падшим, правда. Угу.

А потом меня сразу повезут к психологу. Если не к психиатру…

— Все уже в порядке. — вымученно улыбнулась. — Дома мне сразу стало легче. Спасибо, мам. — прильнула к ней в объятия.

Виктория Владимировна всегда была самой лучшей мамой на свете. Заботливой, любящей и в меру строгой. Вот и сейчас она молча обняла меня, зная, что никакие слова сочувствия не помогут, пока ты сам не переболеешь. Главное — поддержка и присутствие близких рядом.

За что я особенно любила маму, так это за умение отвлечь от болезненных мыслей. Остаток ужина мы провели, вспоминая мое детство, точнее, самые забавные моменты из него и больше не возвращались к теме расставания.

Мы смеялись, кушая пирожные с чаем, и в эти счастливые мгновения, я до конца осознала, насколько мне в действительности не хватало разговоров с мамой по душам. Этой непринужденной, семейной атмосферы.

А когда мы отправились спать поздно ночью, я не обнаружила Габриэля у себя в комнате. Сердце тоскливо сжалось, но я подавила это чувство. Не хотела омрачать прекрасный вечер ненужными думами. Да и в принципе, он не обязан быть со мной двадцать четыре на семь. Мало ли какие дела у него могут быть.

Поэтому я сразу же отправилась прямиком в кровать, зная, что в ином случае буду себя накручивать. И, не дав себе и шанса начать самокопательные мысли, провалилась в сон.

***

Выходные пролетели незаметно.

В субботу мама позвала прогуляться на ярмарку, где мы прикупили множество интересных вещичек и безделушек. Как она выразилась: «Чтобы подлечить душевные раны». Я была всеми руками и ногами «за». Такое времяпрепровождение действительно помогало.

И отвлекало от тягостных дум.

Габриэля я не видела с той самой ночи. И ни слуху, ни духу. Просто исчез, будто и не было ничего между нами.

Поначалу я злилась на него. Потом много думала о том, что произошло. А к утру воскресенья я готова была ногти изгрызть от того, что сердце щемило от тоски. Да, я скучала по нему и очень сильно. Несмотря на то, что меня слегка пугал стремительный рост моих чувств к вокалисту.

Ларцева за выходные звонила пару раз, беспокоясь и ругая меня за столь скоропалительное решение сбежать. Я ее успокоила, мол, все наладилось, как с Габриэлем, так и с покушениями. На что получила вполне ожидаемый ответ, что при встрече она ждет подробностей. Мне оставалось лишь согласиться, ибо Ларцева не отстанет в любом случае. Вот только нужно было придумать легенду поправдоподобнее. Но в голову, как назло, ничего не лезло.

К обеду того же дня я собрала рюкзак с вещами, чтобы отправиться обратно в город. Все же, несмотря на все произошедшее, учебу никто не отменял. Да и от мамы я получила легкий нагоняй вчера за ужином. Так сказать, стимулирующий пинок, — учеба важна, и только попробуй без причин филонить.

Я взглянула в окно, на мгновение отрываясь от дум и обеденной трапезы в компании мамы. Сегодня был на редкость солнечный день. И теплый. Ни единой тучки. И все бы ничего, но идеалистичную картину, сопровождаемую легким щебетание птиц за окном, прервал шум автомобильного мотора.

Наш поселок славился тупиковыми улочками, а родительский дом стоял как раз в конце улицы, поэтому, в отличие от столицы, «машина мимо проезжала» тут не работало.

Мы с мамой синхронно навострили ушки и с любопытством начали выглядывать в окно. Минут пять ничего не происходило, а после раздался глухой стук в дверь.