Грани Власти (СИ)

— Это уже мы сами решим, каким будет наш разговор, — произнесла ниссе, взбираясь на маленький бочонок и удобно устраиваясь на нем. — Так что говори, да не заговаривайся, старик. Помни, кто перед тобой. Если нам что-то не понравится — встанем и уйдем. И никто нам в этом не помешает. Ты правильно сказал — нет у нас с тобой клятв о дружбе. То, что волков прогнали вместе, так это уже в прошлом. Жизнь продолжается. У тебя своя, у нас своя.

Что я заметил, так это то, что в разговорах с этими истинными важно всегда ставить на место собеседника. Иначе они, как говорит ниссе, «взберутся тебе на шею, да еще погонять начнут». Вон, Кервана слова Итты даже не смутили. Даже бровью не повел. Будто все так и должно быть.

— А что, если клятва такая будет? — прищурился старик.

— А нам с той клятвы какой прок? — тут же ответила Итта, по-деловому сложив руки на груди. — Тебе-то понятно. Сильный характерник всегда придет на помощь. Энергией опять же поделится. А что в ответ? Ты, вон, своими ногами еле-еле передвигаешь. Вот-вот они у тебя отвалятся. Оборачиваться небось совсем сложно стало? Так зачем ты нам такой друг нужен?

Матаго лишь тяжело вздохнул и опустил плешивую голову.

— Да, с волками ты нам помог, — продолжала давить ниссе, и я ей не мешал. Она лучше знает, как общаться с себе подобными. — Но основную-то работу сделали мы. Так что не дружба это будет, а так… Просто нахлебника себе приобретем. А у нас и так, вон, сколько голодных ртов. Денег прорва уходит, чтобы прокормить их.

Итта завела свою старую песню «об огромных расходах» и «об обжорах слугах». Если ее вовремя не останавливать, в мозгу может появиться дыра размером с кулак.

— Так что у тебя стряслось, Керван? — обратился я к матаго, который под давлением ниссе совсем поник.

— Прокляла Дрима мой дом, — грустно произнес старик. — Видать, поняла, кто вам помог, успела наложить проклятие перед смертью. Опустел цех. Мастера ушли, а новые еще не скоро появятся. Люди боятся. А еще жрецы эти чуть ли не каждый день приходят. Вынюхивают все время что-то… В прежние времена я бы справился с напастью… Но сейчас… В общем, не будет мне жилья на том месте…

Я мельком взглянул на ниссе. Та сидела на своей бочке, словно нахохлившийся воробей. Мрачнее тучи. И старика больше не клевала. По ее взгляду было ясно, что она прекрасно знает, как это — остаться без силы.

— Теперь жалеешь, что помог нам? — спросил я.

— Нет! — покачал головой матаго, и его взгляд гневно вспыхнул. — Старая Брима получила по заслугам! Эту тварь давно надо было изжить вместе с ее поганым семейством. Много горя они принесли, как людям, так и истинным, а также нам — первородным.

Кстати, ниссе тоже относила себя к первородным. Даже рассказала красивую легенду о сотворении мира, в который люди пришли самыми последними.

— Тогда зачем мы здесь? — нетерпеливо спросила ниссе. — Зачем позвал нас?

— По городу среди первородных пошли слухи о тебе, характерник, — произнес матаго. — Они просят встречи с тобой.

— Кто — они? — напрягся я, потому что почувствовал напряжение ниссе.

— Старейшины первородных, — ответила за Кервана возбужденная ниссе. Она спрыгнула с бочонка и приблизилась к матаго. — Что происходит, старик? Зачем мы понадобились старейшинам? С каких пор первородные ищут встречи с простым характерником?

— Ты лукавишь, полосатая, — покачал головой матаго. — Ты сама прекрасно понимаешь, что он не простой характерник. За многие столетия я впервые вижу такого сильного истинного. И его сила постоянно растет! Взгляни на себя. Ты меняешься! Ты наверняка за всю свою жизнь ни разу не ощущала в себе такую мощь!

— Чего они хотят? — спросил я, останавливая взглядом набравшую было полную грудь воздуха ниссе.

— Старый город умирает, — тяжело вздохнул Керван. — Оборотни убивают среди бела дня в центре города, хотя раньше они не вылазили из своих лесов. Ведьмы творят запретную волшбу ни на кого не оглядываясь. Одаренные Тенью люди набирают силу и власть. Они объединяются в ордены. Их жрецы и боевые маги принесли в этот мир магию смерти. Говорят, что даже король этих земель заражен этой мерзостью. Первородных осталось мало. Нас забывают и не чтят, как в древние времена. Кто-то из наших братьев и сестер оставили этот мир навсегда, а кто-то, как я, доживают свой век, словно призраки прошлого. Питаясь объедками…

— Мне, конечно, жаль, — пожал плечами я. — Но при чем здесь я?

Я взглянул на ниссе, но та потупилась и отвела взгляд. Хм… Кажется, я ощутил исходящее от нее сожаление и… сочувствие к своим собратьям. А еще ей, кажется, было стыдно за что-то. И, кстати, матаго прав — за последние недели Итта здорово усилилась. Она словно прогрессирует вместе со мной. Чем сильнее становлюсь я, тем больше силы набирает она.

— Значит, он еще ничего о себе не знает? — обернулся Керван к ниссе. — И ты ему ничего не сказала? Я ведь вижу, что ты поняла, кто он. Это ведь не простая связь. Он способен Преображать.

— Хм… — нахмурился я. — И кто же я, по-вашему, такой?

Ниссе подняла голову и взглянула на меня.

— По всем признакам, ты — ауринг.