Гранит не плавится

Эти правила не распространялись на одного Медведева. Он заядлый охотник и рыболов. По субботам берёт машину, нагружает её провизией, напитками и уезжает с друзьями на два дня. Пьёт он зверски, — говорят, для него пол-литра водки — что слону дробинка. Нужно отдать ему справедливость: он ни разу не появлялся на работе нетрезвым.

Быстренько одеваюсь, натягиваю сапоги, кладу в карман револьвер, беру непромокаемый плащ и выхожу на улицу. Дождь ещё не перестал, но вызывать машину нет смысла — до управления всего три квартала.

Дежурный докладывает: на металлургическом заводе серьёзная авария. В результате неисправности трубовоздуходувки шихта запеклась и домна номер три надолго вышла из строя.

Это большое несчастье. Я уже знаю, что означает запекание шихты в доменной печи. Простой на месяц, а то и больше…

Вызываю машину и отправляюсь на завод. Ночь тёмная, дорога плохая, дождь хлещет не переставая. Машина качается, как лодка в семибалльный шторм, и я невольно вспоминаю свою поездку в погранпункт, на допрос перебежчика… Ночь была такая же, но времена другие, да и дела попроще — не то что теперь!..

Наш уполномоченный уже допрашивал механика трубовоздуходувки в кабинете начальника цеха.

Долговязый парень лет двадцати трёх волнуется, часто глотает слюну. Заступая на дежурство, он всё проверил, — механизмы были в полном порядке, воздуходувка работала нормально, термометры показывали нужную температуру. Есть запись, можно проверить. Вдруг из домны поступает сигнал: нет воздуха. Кинулись к запасной машине, а она оказалась в неисправности, хотя в журнале об этом ничего не было записано. Пока бегали, искали причину, домна вышла из строя…

— Нашли причину? — спрашиваю я.

Парень качает головой.

— Нет, — отвечает он сокрушённо. — Видать, где-то трубы закупорились. А может быть… — он умолкает и испуганно смотрит на меня.

— Что — может быть? — переспрашиваю его.

— Может, ремонтники забыли чего… Или какая-то сволочь нарочно сунула…

Мастер воздуходувки подтверждает слова механика. Ничего нового он добавить не может.

Собрался весь командный состав завода во главе с директором и главным металлургом.

Я предлагаю директору немедленно проверить всю систему. Где нужно — разобрать трубы и установить причину прекращения подачи воздуха. Он соглашается со мной и даёт необходимые приказания. Отзываю в сторону нашего уполномоченного и приказываю: установить, кто работал во второй смене, записать фамилии ремонтников, слесарей и всех, кто имел отношение к воздуходувке, не исключая инженеров…

В ожидании результатов проверки мы сидели в жарко натопленном кабинете и курили. Никому не хотелось говорить.

Наконец пришёл начальник цеха и сообщил: в основном канале обнаружена целая ватная телогрейка. Она была потрёпанная, засаленная. Видать, подача воздуха не сразу прекратилась, вата постепенно набухала и закупоривала весь канал.

— Скажите, как долго могла оставаться эта телогрейка в трубе? — спросил я его.

— Трудно сказать! Во всяком случае, не более двух-трёх суток.

— Могли бы слесаря случайно или по небрежности забыть в канале эти концы?

— Нет. Такой вариант исключается.

— Почему телогрейку не выдуло? В трубах ведь сильный напор воздуха!

— Она была зажата соединительной муфтой…

— Ещё один вопрос: какую неисправность обнаружили во второй, запасной машине?

— В разных местах было отвинчены трубы…

Диверсия! Сомневаться в этом не приходилось. Нужно найти виновника или виновников, но как? Около воздуходувки в три смены работали десятки людей, — попробуй установи, кто из них сделал такую подлость!

Вместе с нашим уполномоченным я пошёл в главный административный корпус. У начальника стола найма и увольнения перебрал все карточки работающих в воздуходувном цехе. Всё напрасно, — что можно узнать из сухих, ничего не говорящих записей? Сидоркин, из деревни Н., слесарь; Мотов — разнорабочий, тоже из деревни, на заводе работает четвёртый месяц…

Вызвали начальника цеха. Он указал на двух подозрительных рабочих. Один из них, Агапов, имеет вид вполне интеллигентного человека, но почему-то работает простым слесарем. Другой, Наседкин, из бригады ремонтников, угрюмый, малоразговорчивый, держится особняком, ни с кем не общается. Приехал из деревни, — похоже, из кулаков…

Разумеется, арестовать людей только за то, что у одного интеллигентная внешность, а второй малоразговорчив и угрюм, по меньшей мере смешно. Но нужно было зацепиться хоть за что-нибудь, и я приказал уполномоченному задержать Агапова и Наседкина и доставить их в управление…

Договорившись с директором завода, что он пришлёт нам подробный акт о причинах аварии, я вернулся в город.

Начинался тусклый, сырой, скучный рассвет — такие часто бывают на юге поздней осенью.