Гранитный чертог

– Я ничего не знаю! – со слезами в голосе пролепетала девчонка. – Просто воевода приказал запирать дверь, когда ухожу. И никого не пускать. И Медведя прогнал давеча. Мне сказал вещи свои собирать и выметаться сегодня отсюда. В другую горницу.

– Какой воевода?

– Хальвдан.

Млада закатила глаза и отошла от Раски, подавив вздох. А она уж понадеялась, что после разведки верег перестанет ставить ей палки в колеса, отвяжется с придирками и кознями. Но нет – теперь он запереть ее решил. Будто замок Младу удержит, если она пожелает сбежать.

– Ключ давай, – она протянула ладонь. – Быстро!

Служанка колебалась недолго: видно, почуяла, что, если начнет пререкаться, ничего хорошего из этого не выйдет. Она достала из висящего на поясе кошеля увесистый ключ и отдала его Младе. И поглядывая, как та собирается, добавила:

– Воевода еще меч твой забрал.

Млада бросила взгляд на вбитый в стену гвоздь, на котором обычно висели ее ножны – тот и правда пустовал. Совсем Лерх задурманил ей голову своими отварами, иначе она заметила бы исчезновение оружия гораздо раньше!

– Пойдем, покажешь мне, где покои Хальвдана! – Млада обернулась к Раске и кивнула на дверь.

Девчонка молча шмыгнула носом и едва не бегом выскочила из клети. Млада пошла за ней, на ходу представляя, как будет отрывать голову верегу – и пусть после этого делают с ней, что угодно. Пусть Бажан доносит Драгомиру о том, что она – арияш. Пусть задумают ее казнить – все равно не удастся. А вытирать ноги о себя она не позволит. И без объяснений втихую делать из себя пленницу – тоже.

Оказалось, Хальвдан, как и князь, живет в восточной башне. Раска встала у лестницы и дальше идти наотрез отказалась – видно, побоялась воеводина гнева. Только сказала, что подняться нужно на второй ярус: там всего одна дверь – не ошибешься. Млада махнула на нее рукой и пошла одна. Без труда она минула стражников, которые несли дозор в башне, время от времени заходя на каждый из ее ярусов, и толкнула толстенную дверь покоев воеводы.

Здесь было светло: солнце хоть и пряталось за облаками, но вставало прямо напротив окон, а потому сумерки отступали из комнаты верега скоро. Богатством убранства, которое подобало бы воеводе, светлица не отличалась. Только беленые сводчатые потолки были расписаны узором почти так же, как в покоях князя. Из мебели, кроме широкой – для крупного человека – лавки, небольшой, но с виду тяжелый стол у окна да несколько стульев с высокими спинками вокруг него. На стене – круглый щит, выкрашенный не так, как у немеров или других окрестных племен – сразу видно, что с Медвежьего утеса привезенный. Млада скользнула взглядом по смятому одеялу на пустой постели – и тут же увидела слева от лавки, рядом с висящей в чехле секирой Хальвдана, свой меч вместе с ножом. Вот же зараза! Как трофей какой выставил – любуйтесь, мол.

Ослепленная гневом, Млада прошла было дальше, собираясь первым делом забрать оружие. Краем глаза она увидела мелькнувшую сбоку тень. Развернулась и успела перехватить руку Хальвдана. Повинуясь приказу тела, она скользящим движением зашла воеводе за спину, выворачивая ему локоть. Другой ладонью уперлась ниже затылка. И уже собиралась пнуть под колено, чтобы опрокинуть Хальвдана на пол, но тот извернулся, уходя из захвата. Млада нашла бы другой способ удержать верега, но в плече стрельнула дикая боль – и она выпустила его руку. Воевода шагнул к ней, толчком в грудь прижал ее к стене и придавил локтем поперек горла. Но не слишком крепко – скорее, для того, чтобы показать, что в этот раз он точно ловчей.

– Так и знал, что не стоит доверять этой клуше Раске. Выпустила.

Хальвдан внимательно оглядел лицо Млады, подавшись вперед. Волосы и короткая светлая борода воеводы были еще влажными – видно, она застала его за умыванием. С губ верега медленно сползала издевательская улыбка. Он спустился взглядом ниже и задержался на руке, которой Млада пыталась оттолкнуть его мощное, как дубина, предплечье от своей шеи. И раньше-то это было бы сложно, а нынче – только потеть зря.

Колкое злорадство мгновенно ушло из льдисто-синих глаз – будто лучину задуло сквозняком. Верег помрачнел окончательно и отошел. Млада догадывалась почему. Сейчас она мало походила на грозного противника. Как бы усердно ни кормила ее Раска, как бы много ни заставлял отдыхать Лерх, а нездоровая худоба и бледность еще не до конца сошли с нее. Такую к ногтю прижать – большой чести нет.

– Что, боишься, меч твой потеряю? – Хальвдан, повернувшись спиной, неспешно застегнул поверх рубахи украшенный серебряными бляшками воеводский пояс. – Или так соскучилась?

– Зачем мое оружие забрал? Я страсть как не люблю, когда мой меч без моего ведома трогают.

Хальвдан слегка повернул голову, но на Младу не посмотрел – только усмехнулся.

– Приказ кнеза… – он замолк, проследил, как Млада в недоумении потерла шею, и спросил, будто извиняясь: – Не помял тебя?