Граница

     — Вы отлично поработали, сэр, — обратился Дерриман к Билу. Он сжал тонкое плечо президента. Джейсон Бил казался тенью самого себя. Президенту нужно было напоминать, чтобы он ел хотя бы раз в день. — Вы всегда хорошо работаете, — кивнул Дерриман. — Теперь отдохните. Послушайте музыку. Аманда, пожалуйста, напомните ему, чтобы он принял лекарства в пять часов.

     Итан услышал мысль Дерримана о том, что Бил сидел на нескольких лекарствах, включая антидепрессанты, а единственное лекарство Первой Леди покоилось на дне бутылки. Дерриман беспокоился о том, что будет с ее психическим состоянием, когда «лечиться» ей станет нечем.

     Она взяла мужа под руку и повела его прочь из студии, сама держась весьма неустойчиво. Бил повернулся к начальнику штаба.

     — Вэнс, — обратился он, бегло окинув взглядом пришельца-миротворца. — Мы в безопасности, не так ли? Я имею в виду... то, что он сказал о Горгонах и Сайферах и их атаках. Мы в безопасности, правда?

     — Я сказал вам, сэр, о том, что прорыв был устранен. Мы обо всем позаботились. Прорвалось несколько нарушителей, но все они были ликвидированы, — Дерриман уделил особое внимание этому слову. — Более безопасного места в мире, чем это, просто не существует.

     — Спасибо, — измученные глаза Била на осунувшемся лице нашли Итана. Он заговорил с сереброглазым мальчиком, как испуганный ребенок. — Ты не навредишь нам, ведь так?

     — Нет, сэр. Я хочу помочь, а не навредить.

     — Наверное... мы не сможем запереть тебя, так? То, что ты сделал с воротами... ты сможешь сделать это с любой дверью, так?

     — Верно.

     Билу было нечего к этому добавить. Его разум был почти перегружен. Он кивнул жене, и они направились к двери. Трудно было сказать, кто из них кого держал, потому что неизвестно, кто из них был в лучшей форме.

     — Леон Кушман! — крикнул Джефферсон, прежде чем президент с женой ушли. — Теперь меня зовут Джефферсон Джерихо! Я был евангелистом, выступал по телевидению! Помнишь меня?

     Президент внезапно остановился у двери и оглянулся.

     — О... да... этот человек... я знаю его имя откуда-то.

     — Это я! Я!

     — Идите отдыхать, сэр, — настоятельно сказал Дерриман. — Поговорите позже.

     Как только президент и первая леди ушли, и дверь за ними закрылась, Дерриман испустил долгий вздох. Он потер все еще пульсировавшую болью голову руками.

     — Это было очень, очень сложно, — сказал он.

     — Если вы думаете, что будет легче, то легче не будет, — ответил Дейв. — Вы действительно снимаете его, или даже техника — бутафория?

     — Он любит, чтобы мы записывали DVD, чтобы он мог наблюдать за собой после, критиковать себя и что-то менять в будущем. Это происходит с тех самых пор, как мы здесь — каждые две недели. Я сочиняю отчеты. Он думает, что в вооруженных силах все еще осталась какая-то организация. И что сражения все еще идут. Если бы этой веры у него не было, то он давно бы уже сошел с ума.

     — Когда они снова придут, — сказал Итан с особой решительностью, — они уничтожат эту гору и всех, кто в ней находится. Я изо всех сил попытаюсь защитить ее, но и я — не панацея. Я сожалею о смерти мистера Джексона. Сожалею, что не смог спасти его. Когда вы собираетесь рассказать об этом президенту? — Дерриман не ответил, но Миротворец все еще полностью владел его вниманием. — И Сайферы, и Горгоны хотят схватить меня, потому что они знают: я есть что-то, чего они не понимают, — сказал Итан. — Если они не смогут захватить меня живым — а они уже не смогли — то вернутся, чтобы убить меня, потому что я слишком опасен для них, чтобы позволить мне жить, — Итан ответил на следующий вопрос Дерримана, прежде чем тот его задал. — Нет, я не могу просто перескочить из тела в тело... мне нужно время, чтобы интегрироваться в оболочку. И времени у нас нет, сэр. Важнее всего, чтобы я попал в лабораторию S-4, чтобы найти нечто, что я смогу использовать против них.

     — Я уже говорил, что президент не может...

     — Ваш мир погибнет, — сказал Итан. — Вся ваша цивилизация. Я могу понять, что вы не хотите подвергать его риску, но другого выхода у вас нет.

     — Прислушайтесь к нему, — призывно сказал Джефферсон. — Пожалуйста, послушайте.

     — Нет, — твердо сказал Дерриман. — Это вы послушайте. Я работал на Джейсона Била почти пятнадцать лет. Я видел взлеты и падения, я видел все. Он едва держится, и Аманда тоже. Они оба знают, что их дети, вероятнее всего, мертвы. Я не собираюсь посылать его туда после всего, чтобы он летел в Нью-Мексико под этими атаками в небе. Горгоны и Сайферы могут уничтожить этот вертолет в считанные секунды. Нет. Сейчас я отведу вас в столовую, и вам дадут немного еды. Ты ешь? — спросил он Итана.

     — Тело требует этого.

     — Если бы моя учительница биологии в школе только могла это видеть! — воскликнул Дерриман. Его лицо исказилось, и эта странная гримаса задержалась на нем на несколько секунд. Дейву показалось, что он близок к тому, чтобы расплакаться. — Надеюсь, она умерла во сне до того, как все это началось.

     — И вы хотите, чтобы так погиб ваш мир? — спросил Итан.

     — Что?

     — Хотите, чтобы ваш мир погиб, рыдая?