Граница джунглей

– Одного я не понимаю, – спросила Оса, – если Выдра был таким замечательным, зачем вы его убрали?

– Ты прекрасно знаешь, почему. Он не хотел работать.

– А может, я тоже не хочу?

– Так-так… – Клопски сложил руки на груди, выпятил нижнюю губу, его обрюзгшее лицо надменно перекосилось. – А вот это ты прекрати, дорогуша. Прекрати немедленно, даже не заикайся, детка. Если что не так – уберем тебя в два счета, зароем прямо здесь, в лесу, и пикнуть не успеешь, несмотря на всю твою крутизну. Выдра не знал, что мы из себя представляем, но ты-то знаешь, подружка! Мы с тобой, можно сказать, прошли огонь и воду! У нас с тобой другие отношения – серьезные, деловые, не такие, как с Выдрой. Уанапаку был для нас случайный человек, и, как положено, не получал никакой информации. Он не имел никаких гарантий, кроме гарантированной пули в лоб, он чувствовал это, потому и дергался, психовал. А тебе чего психовать? Ты – наш человек, тебе мы говорим все честно. Ради бога, не строй из себя революционерку и поборницу правды – тебе это не идет. Работай спокойно, без нервов, и получишь все, что тебе обещано.

– Ладно, ладно, я поняла! – Оса примирительно выставила перед собой ладони. – Хотя бы одну просьбу можно?

– Само собой, дорогуша. Слушаю тебя со всем вниманием.

– Я убила бы Варана без проблем, сделала бы все как нужно, но он оглушил меня свистом. Ты видел, как он это сделал?

– Видел.

– Мне нужны затычки для ушей. Не маленькие резиновые «беруши», а качественные, композитные, которые крепятся к ушной раковине – такими пользуются взрывники. Без них ничего не выйдет.

– Без проблем. Считай, затычки у тебя уже есть. Заткнем тебе все, что пожелаешь, – Клопски похабно усмехнулся.

– И еще: завтра, когда я пойду на разборку со следующим деградантом, то буду, считай, глухой. Речь Нортона я буду при этом слышать?

– Будешь. Сигнал, который идет с трансляторов, минует барабанные перепонки и передается непосредственно в мозг.

– Значит, Нортону придется координировать меня более тщательно – он станет моими ушами и будет предупреждать обо всех подозрительных звуках. Как ты думаешь, справится?

– Нортон-то, да не справится? – хохотнул Урия. – Нет такой задачи, с которая не по плечу нашему крутому вояке Джону!

* * *

Оса проснулась посреди ночи. Ощущение, что кто-то смотрит на нее, прорвалось сквозь дрему и разрушило сон, заставив сердце биться судорожными толчками. Оса открыла глаза и вперилась в темноту комнаты, уши ее напряглись, едва не стали торчком, пытаясь выловить хоть один чужеродный звук. Да, выловишь тут – дождь грохочет по крыше неуемно и яростно.

Оса потянулась к кнопке лампы, но чужая рука перехватила ее запястье. И тут же, не успела она и глазом моргнуть, сильное, пахнущее пряным мужским потом тело оседлало ее сверху, обхватило ногами и прижало к постели, уколов лицо небритой щекой.

– Тихо, Оса! – горячий шепот в ухо. – Я ничего тебе не сделаю! Я пришел лишь поговорить!

Оса могла бы скинуть человека с себя, отправить его в аут парой точных ударов, но вместо этого расслабилась – резко, с неожиданным облегчением.

Сон. Все-таки это сон, и ничто иное. Потому что быть явью это никак не могло. Потому что Выдра умер.

Она не могла не узнать этот запах, этот шепот, это дыхание. Томас. Он умер, и он пришел к ней во сне. Пришел так, как приходят духи мертвых, если держать их голодными и не приносить им жертвы.

– Чего ты хочешь, Томас?

– Хочу, чтобы ты больше не убивала свистунов. Хочу, чтобы ушла из этого трейлера и присоединилась к нам.

– К вам? К мертвым? По-моему, еще рано, Томас. Я еще собираюсь пожить на этом свете.

– Ты думаешь, я мертвый?

– Я знаю это. Я видела твою гибель собственными глазами…

– Я тоже видел твою смерть, Амаранта. Я убил тебя, милая, а ты ожила, чтобы придти и убить меня. Твоя гибель оказалась бессовестным трюком.

– Так что, ты хочешь сказать…

– Именно так. Я не умер, я просто ушел со сцены, чтобы выжить.

– Выдра, Выдра… Нет, подожди, я не могу так быстро… – Оса всхлипнула. – Ох ты, боже…

– Я жив, милая! Никакой крокодил меня не сожрал. В конце концов, не только ты имеешь право на обманные финты.

– Жив… И пришел, чтобы меня убить? Теперь твоя очередь убивать?

– Ну уж нет! Один раз я пережил твою смерть, с меня довольно. Мы с тобой должны жить, Амаранта.

– Жить? Жить с тобой?

– Ну, не так буквально…

– Я хочу тебя, – шепнула Оса. – Хочу тебя сейчас, пока ты здесь. Я проснусь завтра, и тебя опять не будет, и все это окажется лишь безнадежным сном, подлой иллюзией. И я снова буду думать о том, как любила тебя, и ненавидела тебя, и что никогда уже больше не смогу тебя поцеловать…

– Тогда поцелуй сейчас.