Граница миров

— Мог бы и не переводить. —Веелла, задумчиво закусив губку, смотрела на Ринфа. — Лакха ведь из Лишенных Памяти?

— Да… — Ринф опустил взгляд и ковырнул носком туфли гравий под ногами. —Лакха из Лишенных Памяти, но для него это ничего не значит. Он сам так решил… Есть только Сумерки, Веелла. Помнишь?Если они забыли, то хотя бы мы должны помнить… Есть только Сумерки…

Андрей проснулся в холодном поту. Опять эта странная фраза. Да еще и прозвучала она из уст эльфа. Сотника Серого Отряда передернуло.

Спать больше не хотелось. Андрей встал, завернулся в одеяло и, зябко в него кутаясь, подошел к окну. Отдернув штору, он выглянул на улицу. В предрассветных сумерках на землю ложился первый снег. Слишком рано в этом году пошел снег. Еще вчера было тепло, не все деревья расстались с листвой, и трава была зеленой, а сегодня — снег. Белая пелена скрыла мостовую, грязь, подмерзшую за ночь, кучи конского навоза, черепичные крыши трактиров… Снег укрыл все махровым платком забвения…

Андрей вздохнул, скинул одеяло, надел брюки, рубашку, сапоги и спустился вниз, в зал трактира. Он был пуст. Для первых посетителей было еще слишком рано, а для последних вчерашних уже слишком поздно. Сонный и оттого вялый служка притащил немного спешно разогретого супа и холодный окорок. Из напитков было только вино, потому как новую бочку с пивом никто не решался трогать, пока спит хозяин.

Андрей заплатил служке серебряный талер, и паренек с довольным видом пошлепал обратно в свою каморку — досыпать.

На лестнице, ведущей наверх, к гостевым комнатам, послышались легкие шаги, и в зал спустилась сонная Кобра. Она зябко куталась з шаль и не замечала Андрея. Менестрель направилась прямиком к кухне и, быстро там пошумев, вернулась с тарелкой, полной всяческой сне-ди в одной руке и бутылкой вина и стаканом в другой. Только сейчас заметив Андрея, она кивнула ему и подсела к сотнику за столик.

— Чего это тебе не спится? — буркнула она, расставляя все только что принесенное.

— Сон плохой приснился, — Андрей вздохнул.

— А-а-а… Это бывает… — Кобра зевнула, прикрывая рот ладонью. — Про что сон? Про эльфов?

— С чего ты взяла? — встрепенулся Андрей, но менестрель этого не заметила.

— А что в этом такого? Мне часто кошмары всякие про эльфов снятся. Особенно страшно, когда они друг друга режут в каких-то гаванях… — Кобра помолчала. — А я вот не могу спать, когда первый снег выпадает. Всегда просыпаюсь и никак не могу уснуть… Я даже балладу сочинила о снежной бессоннице в предрассветных сумерках… — Она еще помолчала, ковыряясь костяной вилкой в тарелке. — Скоро в поход собираетесь? — вдруг спросила она, не глядя на Андрея.

— Не знаю. Как Император прикажет, — сотник пожал плечами. — Может, вообще никогда и никуда больше не двинемся…

— Угу, так я вам и поверила. Нимфа еще с месяцок на одном месте посидит и что-нибудь придумает типа карательной экспедиции в Пограничные леса. Или еще что похуже, — Кобра хмыкнула.

Андрей пожал плечами.

Ровно через месяц, когда установилась однозначно зимняя погода, Нимфа собрала сотников и потребовала, чтобы в течение трех часов была готова отборная полусотня воинов. Было решено предпринять экспедицию в леса Пограничья. Андрей немедленно вспомнил о своем разговоре с Коброй и усмехнулся. Это было забавное совпадение, но не более. Тем более Кобры уже три дня как не было в Литгрэнде.

К Пограничыо было решено выйти через порталы, а там уж, совершив несколько налетов, сориентироваться по обстановке. Так и сделали.

Вышли около Пограничных лесов, совсем рядом, почти на грани действия Волшебства Серого Отряда. За последние два месяца эти леса здорово изменились. Листва с некоторых деревьев облетела совершенно, а на некоторых все еще оставалась, словно позолота на старом медальоне, укрытом снегом, как пылью.

В Пограничье было значительно холоднее, чем в Литгрэнде, находящемся юго-западнее, на полторы тысячи миль юго-западнее. А Драконьи Пределы располагались еще севернее, но там почему-то было совсем тепло, словно зиму там отменили…

— Черт! Тут и эльфы есть! — вдруг взвизгнула Нимфа, ехавшая во главе отряда. — Вы посмотрите!

Она указала на что-то в снегу, и все воины послушно туда уставились. Два следа. Два очень легких следа эльфьих зимних ботинок из толстой кожи.

— А может, это человек так обулся? — спросил Хорь. — Да и вообще, по-моему, это все шуточка чья-то. Ты глянь, два следа… А где еще хотя бы пара? Или он приземлился, отлил в кустики и улетел обратно? На стрекозюльих крылышках?