ГРАНИЦА НОРМАЛЬНОСТИ

И тут силы кончились. Не было больше сил говорить. Никита лежал на боку, лицом к холодильнику, и видел, как не мигая смотрят на него учителя и бойцы.

***

Никита сидел на подоконнике и смотрел в окно. За окном было лето. Как раз такой день, когда можно славно прогуляться по городу с женой и сыном, так чтобы держать его за ладошки с двух сторон. В парке аттракционы, там можно залезть в кабинку чертова колеса и с легким сердечным замиранием смотреть, как постепенно крошечными становятся фигурки людей, как деревья превращаются в кустики, как отодвигается горизонт до которого никогда не дотянуться. Если проявить предусмотрительность и взять с собой тетрадку, то можно пускать бумажные самолетики и наблюдать, как белые силуэты скользят над городом.

Никита попытался вспомнить, когда он в последний раз катался на чертовом колесе. По всему выходило что давно, очень давно. Лет десять уже прошло.

А еще можно было бы пойти на городской пляж. В жаркий день вообще лучше всего отдыхать у воды. Учить сына плавать, бережно поддерживая его за животик. Потом отдать его Кате и всласть наплаваться самому. Окунаться в прохладную воду, отчаянно работая руками и ногами, вздымать, балуясь, кучу брызг. Ещё можно идти по мелководью, набирать воду в пригоршни, кидать её вверх прямо над головой, и смотреть как капли, большие и маленькие, сверкая на солнце, долетают до наивысшей точки, замирают там, а потом срываются вниз.

Можно просто погулять в центре. Идти по улице, катить коляску с дочей, а потом посидеть у фонтана, поесть мороженого. Катя ведь очень любит мороженое.

Никита сидел и думал, как же так вышло, что всего этого он теперь лишён. Который уже раз мысли его текли по привычному кругу. Как ни старайся, а сделать так, чтобы остались целыми и те, и эти, очень сложно. Как уберечь людей, если они даже не знают, что даже намёк на нападение чреват для них опасностью для жизни? И как уберечь человечков, для которых умирать сотнями, спасая Никиту и его семью — как дышать.

Тимка уже привык к человечкам, он генерал самой маленькой армии в мире. Надо, будет, кстати, спросить у Канта Эммануиловича, как бойцы воспринимают эти игры. Кто знает, может для них это что-то вроде учений. У Полины, когда подрастет, тоже будут живые куклы. Никита вдруг подумал, что Тимка даже и не знает, что солдатики могут быть неживыми.

На экране монитора мелькали кадры «Битвы за океан». Чену Джеккиевичу, как и его прапрадеду, нравились фильмы с батальными сценами.

— Слушаю. Да, понял, — сказал Чен. — Никита, Полина проснулась. Ты подойдешь к ней сам или доверишь нашей службе?

Никита посмотрел на маленького гварда. На всю жизнь, подумал он. На всю жизнь.

— Нет, — сказал Никита. — То есть да. Я подойду сам.

***

Приложение «О хурзямриках и кросах»

— А что такое субъядерный биосинтез, как ты думаешь? Оно же зямрение.

— Это синтез материи на квантовом уровне, выделяется невероятное количество энергии. И зямрение — это обывательское название, ненаучное.

— Кто бы мог подумать… А почему био? Потому что животные это делают?

— Именно. Только животные могут это делать. То есть Х.

— Обалденные твари. Зря Никита отказался.

— Кормишь их чем угодно, а живут они в воде. Могут жить в расплавленном свинце, только жрать будут больше. Могут жить в плазме. Это для ракетных двигателей, хотя не только ракетных, а космических вообще.

— А чего им нельзя?

— Ртуть нельзя! Они пьянеют от неё.

— Покрыты шерстью?

— Какой шерстью? Представляют собой чёрные камушки, огромной массы. Камешек размером с ноготь тянет на килограммов на пять.

— Но это во время зямрения, то есть биосинтеза. А так они похожи на леммингов. Глаза голубые с крестообразным зрачком. Когда они появляются среди настоящих леммингов, те впадают в панику и несутся куда попало.

— На крупных леммингов, с подросшего котенка. Причём, так они выглядят, когда живут в газообразной атмосфере, в температурных пределах жидкой воды. Это ведь довольно специфические условия. А когда среда обитания и зямрения совпадают — выглядят как черные камушки.

— То есть когда они попадают в воду, они принимают форму камушков и ведут себя спокойно. Вот для чего нужна была вода!

— А когда среды не совпадают — там возможны девиации. У человечков есть чемпионат на самую удивительную форму хурзямрика. Единственный недостаток: процесс и объемы энергии контролировать не могут.

— Для этого есть Кросы, хотя про них не все знают, они симбиоты Х. И вместе они выделяют энергию постепенно.

— Человечки знают о К. Более того, только они и знают, поэтому и могут использовать. Собственно, только после открытия кросов (то есть когда поняли, что К. и Х. – это разные формы жизни), стали возможны межзвездные двигатели.

Счастливый билет

(и что из оного воспоследовать может)