Граница проходит рядом(Рассказы и очерки)

— Зачем вам понадобились пачки сухого спирта? — спросили его.

— Разжигать огонь, готовить еду, греться…

— А самодельные гранаты?

— На случай, если бы встретился с пограничниками…

Его движение было прервано на полпути. Народная дружина маленького колхозного поселка записала на свой счет еще одного, кто пытался достигнуть недосягаемого.

Кто следующий?

В обычный день

елегка жизнь чабанская. В любую погоду пастухи с отарами под открытым небом. Постоянные перегоны животных в поисках сочных пастбищ не позволяют им иметь стационарное жилье. Походная палатка, две-три кошмы, необходимый запас еды, одежда — вот, пожалуй, и все нехитрые чабанские пожитки.

Ишак и крупные туркменские овчарки — непременные спутники чабанов. И эти животные не зря едят хлеб. Ишак незаменим при больших перегонах — основные грузы взваливают на него; собаки помогают охранять овец. И оберегать их здесь есть от кого. Почти каждую ночь до людей доносятся истошные крики шакалов, вой голодных волков. Иногда по окрестности разносится рев барса. В таких случаях даже видавшие виды волкодавы поджимают хвосты и, поскуливая, прижимаются к хозяевам. Страшен барс и человеку. Не зря ведь чабаны всегда держат ружья заряженными картечью.

А если говорить откровенно, то незнакомого человека в этих местах надо опасаться больше зверя — рядом граница. С вершины высокого холма простым глазом можно увидеть чужие селения. Там течет своя жизнь, там свои порядки и законы.

Видели чабаны, как в трехстах метрах от них, на сопредельной стороне, один человек хлестал кнутом другого. За что? Возможно, за то, что чабан-батрак не сумел уберечь от того же барса хозяйского барана. До боли в пальцах Нуры сжимал кулаки. Но, как говорят, со своим псалтырем в чужой монастырь не пойдешь, Понегодуй, повозмущайся издали да возвращайся к делам.

Только вчера навещал Чарыева начальник заставы Кузьма Николаевич Коньков. Капитан попил чая, поговорил о том, о сем и пошел проведать Язы Италмазова. Тот пасет овец недалеко от отары Чарыева. Нуры знал, что навестит капитан и тракториста Джумаклыча Якшигельдыева, который за ближним холмом выкачивает из кяриза для животных воду.

Служба у начальника заставы такая, беспокойная. Придет, вроде, так, развеять людям скуку, а ведь Нуры знает, что его интересует другое — все ли нормально в приграничной полосе: не заметили ли чабаны подозрительные следы, не проходил ли здесь кто из посторонних.

Но напрасно беспокоится капитан. Дружба животноводов с пограничниками верная. И если что случится, пастухи не подведут. Только вот уж много лет Нуры не представляется возможности показать себя перед этими замечательными людьми в зеленых фуражках. Видимо, здесь такой участок, тихий, спокойный.

Обычным был и этот осенний день, подходивший к концу. Минувшей ночью пронеслась буря, покрыв бурым покрывалом еще вчера зеленевшую траву. Над предгорьем нависали сумерки, с гор повеяло прохладой.

Нуры собирался готовить ужин. Вот и Язы заворачивает свою отару. Скоро он подгонит ее поближе. Ужинать будут вместе.

Однако что это? Язы знаками подает ему какой-то сигнал. «Сюда! Сюда! Скорей сюда!» — понимает его Нуры и, схватив ружье, бежит к товарищу. Собаки бросились за ним. Нет, не туда! Не к Язы надо бежать. Пастух теперь и сам заметил человека, вышедшего из-за холма.

Чабан заспешил наперерез. Человек тоже увидел Нуры. Увидел, вздрогнул, но не побежал прочь. Поздно. Овчарки с рычаньем окружили незнакомца и ждали команды хозяина. Пастух направил на бородатого пришельца ружье.

— Руки вверх!

Неизвестный выхватил из-за пояса пистолет и… через мгновенье благоразумно швырнул его на землю. Нуры вытер со лба капельки пота. В песок плюхнулся белый тяжелый мешочек. «Патроны», — сообразил чабан и ближе подошел к незнакомцу.

— Руки вверх! — Нуры знаком показал, что надо делать.

Пришелец поднял руки.

Какой же молодец Язы! Он сумел подать тревожный сигнал и трактористу. Вот они вдвоем спешат на подмогу.

Задержанный не сопротивлялся, когда ему на всякий случай связали руки, только глаза сверкали зло и испуганно.

— Нуры, ведите его с Джумаклычем на заставу, — распорядился Язы, — а я останусь здесь. Этот человек перешел границу не один. Я видел еще фигуры. Они скрылись вон за теми холмами…

До заставы километра три-четыре. О, как бы помог им сейчас транспорт! Будь в их распоряжении машина или хотя бы мотоцикл, за десять минут доставили бы «незваного гостя».

— Вперед! — скомандовал Нуры еще не старому бородачу и показал бег на месте. Тройка затрусила вдоль холмов напрямик, к заставе.

Этот пасмурный воскресный день уже подходил к концу. Сержант Леонид Ветиорец готовил чемодан к отъезду. Через несколько дней он навсегда расстанется с заставой и с друзьями. Настроение, как в таких случаях говорят, у него было чемоданное.