Граница России – Черное море. Геополитические проекты Григория Потемкина

Исследуя переписку Екатерины II, Барсков не обошел вниманием и послания императрицы к своим фаворитам. В 1918 г. выходит в свет подготовленная ученым еще до революции публикация «Письма имп. Екатерины II к гр. П. В. Завадовскому»[74]. Эта работа как бы предваряет собой более сложное и обширное исследование писем и записок Екатерины II к Потемкину, к которому Барсков приступил несколько позже.

К 1932 г. работа Якова Лазаревича была закончена, и он попытался напечатать собранный им материал. Барсков обратился за помощью к В. Д. Бонч-Бруевичу, организатору и первому директору Государственного литературного музея в Москве. В собрании Бонч-Бруевича сохранилась корректура предложенных ему Барсковым «Писем Екатерины II к Потемкину»[75]. Однако тогда публикация, подготовленная Барсковым, так и не увидела свет. В 1934 г. в Париже появилось анонимное издание писем Екатерины к Потемкину[76], снабженное предисловием некоего Жоржа Ударда и восходящее к тексту Барскова. На русском языке публикация Я. Л. Барскова появилась в 1989 г. Благодаря усилиям Натана Яковлевича Эйдельмана «Письма Екатерины II Потемкину» были изданы в журнале «Вопросы истории»[77].

В Предисловии к своему изданию Я. Л. Барсков останавливается на явлении фаворитизма в государственной жизни России второй половины XVIII в. Ученый считает, что в царствование Екатерины II «фаворитизм – своего рода учреждение, с огромным, хотя и неустойчивым, кругом дел, с обширным, хотя и неопределенным, бюджетом». Корни этого явления Барсков видит в нестабильности абсолютизма как формы правления. «При всем желании Екатерина не могла справиться со страшной властью, оказавшейся в ее руках»[78], – заключает ученый. Останавливаясь на положении Г. А. Потемкина в системе государственной власти России, Барсков пишет: «Потемкин стал рядом с Екатериной движущей силой в этой огромной машине, в свою очередь сообщавшей свое движение бюрократическому аппарату всей империи… Никому не уступала императрица из своей власти так много, как Г. А. Потемкину, и притом сразу, в первый же год его случая»[79].

Барсков видит исключительность Потемкина и в области чисто личных отношений, возникших между ним и государыней. «Как показывают публикуемые здесь письма, – говорит ученый о подготовленной им подборке, – только его (Потемкина. – О. Е.) называла она своим «мужем», а себя «женою», связанною с ним «святейшими узами»[80]. Далее публикатор пересказывает ряд свидетельств о браке Екатерины и Г. А. Потемкина, приведенных П. И. Бартеневым в 1906 г. на страницах «Русского архива»[81]. Отсылая к семейным преданиям Энгельгардтов, Браницких, Воронцовых, Самойловых и Голицыных, а также к рассказу графа Д. Н. Блудова, которому Николай I поручал разбор секретных бумаг XVIII в., Барсков вслед за Бартеневым сообщает, что венчание происходило осенью 1774 г. или в середине января 1775 г., перед отъездом двора в Москву, у Самсония на Выборгской стороне.

Пересказав сведения, приведенные Бартеневым, Барсков делает свой вывод: «Все эти рассказы и приведенные здесь письма дают повод решительно утверждать, что Потемкин был обвенчан с Екатериной… Уже один слух о том, что они были обвенчаны, создавал Потемкину исключительное положение… в нем действительно видели «владыку», как называет его в письмах сама Екатерина, и ему оказывали почти царские почести при его поездках в подчиненные ему области или на театр военных действий и обратно в столицу. Как ни велико расстояние от брачного венца до царской короны, но по тем временам также велико было расстояние, отделявшее случайного любовника императрицы от ее мужа, которого она явно считала первым лицом в государстве после себя… Это был царь, только без титула и короны»[82].

Если статья Бартенева в 1906 г. прошла почти незаметно для читающей публики, то после французского (1934 г.) и русского (1989 г.) воспроизведения публикации Барскова вопрос о возможном браке Екатерины II и Г. А. Потемкина стал предметом научного обсуждения. Версию о венчании поддержали Удард, Эйдельман, А. Труайя, И. де Мадариага, П. Маруси и В. С. Лопатин.

При издании публикации Барскова Н. Я. Эйдельман остановился на вопросе о венчании императрицы и ее избранника осенью 1774 г.: «Переписка содержит подробности, подтверждающие факт тайного брака Екатерины и Потемкина и проливающие свет на некоторые эпизоды составления записок Екатерины II»[83].

Современная английская исследовательница Исабель де Мадариага разделяет мнение о возможности морганатического брака императрицы и Григория Александровича. «Письма Екатерины Потемкину… подтверждают, что Екатерина и Потемкин были тайно обвенчаны. В ее письмах она часто называет его мужем и дорогим супругом. Возможно, из-за большого напряжения страсть Екатерины и Потемкина длилась недолго, однако в повседневной жизни они продолжали вести себя как женатая пара, до конца своих дней соединенная сильной привязанностью и абсолютным доверием»[84].