Граница. Трилогия (СИ)

Седоволосый мужчина с силой прижался губами ко лбу девочки лет двух-трех, отдавая ее в руки посторонним.

Ребенок брыкался в чужих объятиях, пытался вырваться, плакал и руками цеплялся за одежду того, кто собирался ее оставить.

— Прошу, перестань плакать, — попросил он, сжимая ладонями опухшее и покрасневшее от постоянных слез лицо. — И никогда не выделяйся.

Девочка хныкала, что-то бормоча себе под нос.

— Обещаю, мы не отдадим ее.

— Не у-уходи…

Голос ребенка был тихим, но полным мольбы.

— Не уходи…

— Я должен уйти, — сказал ее отец, напоследок все же забирая дочь у людей, которым оставлял ее, и крепко обнимая девочку в последний раз. — Здесь тебе будет хорошо.

— Нет…

— Я обещаю, что здесь тебе будет хорошо, — повторил он, чмокнув девочку сначала в одну щеку, тем самым вытирая ее слезы, потом другую. — Здесь безопасно.

— Не хочу…

— Здесь тебе будет хорошо, — произнес мужчина, но для того, чтобы убедить в этом дочь или же уже себя, даже он не знал.

— Папа…

— Здесь тебе будет лучше.

* * *

Барахольный магазинчик.

Альта очнулась от того, что ее мутило. Желудок то сжимался, то скручивался, то вовсе пульсировал внутри нее, вызывая у девушки дискомфорт.

Головокружение мучило ее даже тогда, когда она лежала с закрытыми глазами, а стоило ей их открыть, как грязный потолок над ней завертелся, еще быстрее подталкивая тошнотворный комок к горлу.

— Не плачь, — услышала она. — Все прошло хорошо.

Теплая ладонь на лице стерла слезы, так и оставшись на щеке приятным и успокаивающим грузом.

Ян…

Альта помнила, что Особый Класс был рядом с ней, и была уверена в том, что это именно он успокаивал ее после долгого сна, но ее рука, которую продолжали крепко сжимать, подсказывала ей, что к ней прикасался не Огнев.

— Кто?..

— Я ведь обещал, что ничего плохого с тобой не случится.

Альберт?..

Альта с трудом повернула голову на звук уставшего и тихого голоса, фокусируя взгляд на лице измученного переживаниями Исследователя.

— Ты справилась. Молодец, Альта.

Мужчина поднялся со стула, отходя к какой-то тумбе и шумя на ней чем-то металлическим.

Девушка сжала свою ладонь, но ответной реакции со стороны Офицера не последовало. Она приложила большие усилия, чтобы опять повернуться и увидеть, как Ян, безвольно, наполовину сидел на стуле, наполовину лежал рядом с ней на этой софе, размеренно дыша в такт ее сердцебиению.

Я это сделала…

— Лучшее лекарство — это сон, — вновь обратился к ней Альберт, выпрыскивая из шприца небольшое количество бесцветной жидкости и поднося его к вене девушки.

— Подожди…

Мужчина удивленно посмотрел на нее то ли из-за просьбы, то ли из-за той формы обращения, которую она к нему употребила.

— Почему?.. — прошептала она одними губами, но Исследователь ее понял.

— Тебе будет тяжело восстанавливаться в бодрствующем состоянии. Лучше поспать.

— Почему вы все…от меня…все утаиваете?..

— О чем ты? — одновременно с вводом в вену раствора спросил Альберт.

Он считал, что состояние Альты не было стабильным, а значит говорила она бессмысленные, не связанные друг с другом вещи.

— Закрывай глаза и спи. Когда очнешься, твои друзья будут рады поговорить с тобой.

Девушка помнила, что перед тем, как она позволила Исследователю начать этот эксперимент, в лавку, запыхавшись, прибежала Майя, крепко обнявшая ее. Женщина долго плакала и Альта совершенно забыла о том, что куратора нужно было поздравить со скорой свадьбой.

— Спи, Альта, — дотронувшись до ее лба, и прикрыв девушке глаза, произнес Альберт.

— Почему?..

— Я ведь сказал, что так будет лучше. Спи.

Сделав шаг назад, собираясь уйти, Исследователь расслышал тихую просьбу остаться рядом.

— Папа…

Лекарство подействовало, и девушка провалилась в глубокий сон. Альберт шумно выдохнул, не зная, как правильно реагировать на услышанное слово. Звала ли Альта Андрея, или же обращалась непосредственно к нему?

— Она ведь не знает…

— Серьезно? — произнес Якоб, отдыхая в старом кресле.

Жжение в груди только недавно спало, но его способность к нему так и не вернулась. Он знал это, ощущая внутри себя холодную пустоту, будто часть его кто-то вырвал из тела и теперь на том месте, где была запечатана его сила, ничего не было.

— Папа, не хочешь мне рассказать о тайне зачатия и рождения нашей спасительницы?

— В твоем-то возрасте и не знать, как и после чего появляются дети? Не стыдно?

— Меня интересует конкретно появление на свет этого ребенка, — Навир указал на лежавшую на софе девушку. — За столько лет мог бы и рассказать, что оставил в этом мире наследника. Мне от этого, знаешь ли, горьковато на душе становится.

— Она оговорилась…

— Но это правда?

Альберт молчал, сжимая в руке использованный шприц. Кончик иглы проткнул кожу на пальце, но это было не больнее, чем укус комара, как врачи всегда говорят детям перед прививками.

— Бедная Альта. Вся жизнь состоит из тайн и недомолвок, — вздохнул Якоб. — Зато, как Ева и говорила: наша встреча была неминуема. Так же, как и все те встречи, что уже произошли или произойдут. Наши судьбы переплелись, желали мы того или нет, и ничто и никто уже не в силах их разорвать.