Граница вечности

Она ушла с работы за несколько минут до пяти часов. Перед Белым домом собралась толпа. Они скандировали «в тюрьму вождя», переиначив слова марша, исполняемого при встрече президента США, «Да здравствует вождь».

Мария села на автобус до Джорджтауна.

По мере того как росла ее зарплата, она переезжала в другую квартиру, всегда большей площади, в том же районе. Во время последнего переезда она избавилась от всех фотографий президента Кеннеди, за исключением одной. В нынешней квартире она чувствовала себя уютно. Если Джордж предпочитал современную мебель с прямыми линиями и простой декор, то ей больше нравились набивная ткань, изогнутые формы и множество подушек.

Серый кот Лупи вышел приветствовать Марию и потерся головой о ее ноги. Кот Джулиус выдерживал характер — он покажется позже.

Она накрыла на стол, вымыла салат и натерла пармезан.

Потом она приняла душ и надела хлопковое летнее платье любимого цвета — бирюзового. Она хотела накрасить губы, но передумала.

В вечерних новостях по телевизору в основном строились догадки. Никсон встретился с вице-президентом Джералдом Фордом, который может завтра стать президентом. Пресс-секретарь Циклер сообщил журналистам в Белом доме, что президент выступит с обращением к нации в девять, и вышел из комнаты, не ответив на вопросы, о чем он будет говорить.

В семь тридцать пришел Джордж в широких брюках, мокасинах и синей рубашке с открытым воротом. Мария выложила салат на тарелку и опустила пасту в кипящую воду, а он открыл бутылку кьянти.

Дверь в спальню была открыта, и Джордж заглянул туда.

— Святыни больше нет, — заметил он.

— Я выбросила почти все фотографии.

Они сели за ее маленький обеденный стол.

Они были друзьями тринадцать лет, и им случалось видеть друг друга в минуту глубочайшего отчаяния. Они оба имели возлюбленных, которые ушли от них: Верина Маркванд — к «Черным пантерам», президент Кеннеди — в мир иной. И Джорджа, и Марию оставили в одиночестве. Они имели так много общего, что им было хорошо вместе.

— Сердце — это карта мира, — сказала Мария. — Ты слышал это?

— Я даже не знаю, что это значит, ответил он.

— Однажды я видела карту Древнего мира. На ней Земля изображалась в виде плоского диска с Иерусалимом в центре. Рим был больше Африки, а Америка просто отсутствовала. Сердце — это такая же карта. Сам человек находится в центре, а все другое — вне пропорции. Ты изображаешь друзей своей юности крупным планом, а потом становится невозможно представить их в другом масштабе, чтобы добавить других, более важных людей. Каждый, кто сделал тебе плохо, занимает много места, как и каждый, кого ты любил.

— Хорошо, я понял, но…

— Я выбросила фотографии Джона Кеннеди. Но он всегда будет слишком большим на карте моего сердца. Вот что я имею в виду.

После ужина они вымыли посуду и сели на большом мягком диване перед телевизором с недопитым вином. Кошачья парочка отправилась спать на коврик.

Никсон появился на экране в девять.

Пожалуйста, подумала Мария, пусть мучение закончится сейчас.

Никсон сидел в Овальном кабинете, позади него синяя штора, справа флаг США, а слева президентский штандарт. Низкий, скрипучий голос заговорил сразу:

— В тридцать седьмой раз я обращаюсь к вам из своего кабинета, где было принято так много решений, которые определяли историю нашего государства.

Камера начала медленно увеличивать изображение. На президенте был знакомый синий костюм и галстук.

— В течение долгого и трудного периода уотергейтского дела я чувствовал обязанным проявлять настойчивость и прилагать все возможные усилия, чтобы завершить срок полномочий, на который вы избрали меня. Однако в последние дни мне стало очевидно, что я больше не имею достаточно надежной поддержки в конгрессе, чтобы оправдывать продолжение этих усилий.

— Ну вот, он уходит в отставку! — радостно воскликнул Джордж.

Мария от волнения схватила его за руку.

Камеры показали президента крупным планом.

— Я никогда не бросал начатое дело.

— Черт возьми! — воскликнул Джордж. — Неужто он собирается пойти на попятный?

— Но сейчас я должен поставить интересы Америки на первый план.

— Нет, — заметила Мария, — он не собирается идти на попятный.

— Поэтому я ухожу в отставку с поста президента с завтрашнего полудня. Вице-президент Форд будет приведен к присяге в это время в этом кабинете.

— Есть! — Джордж ударил кулаком воздух. — Он сделал это. Наконец-то он ушел.

Мария не то чтобы ликовала, она просто с облегчением вздохнула. Она пробудилась от кошмарного сна, в котором высшие чиновники были мошенниками и никто не мог остановить их.

Но в реальной жизни их нашли, осрамили и прогнали.

К ней пришло ощущение безопасности и осознание того, что в течение двух лет она не чувствовала себя в безопасности в этой стране.

Никсон не признавал никаких ошибок, не сказал, что совершал преступления, лгал и старался свалить вину на других. Переворачивая страницы своей речи, он распространялся о своих успехах: Китай, переговоры об ограничении вооружений, дипломатия на Ближнем Востоке. Он закончил на оптимистической ноте.

— Всё, — произнесла Мария скептическим тоном.