Границы бесконечности. Братья по оружию

— Вы знаете, что по местному законодательству всякое ношение оружия рассматривается как уголовное преступление?

Данио поразмыслил над этим.

— Чушь, — решительно откомментировал он наконец.

— Тем не менее, — проговорил Майлз, — мне придется забрать ваше оружие и унести на флагманский корабль.

Он заглянул за полку: тот, кто лежал на полу (надо полагать, Ялен), сжимал в руках нож с открытым лезвием, которым можно было разделать целого бычка, встречайся они на асфальтированных улицах и взметнувшихся к небу эстакадах Лондона. Быстро сообразив, Майлз ткнул пальцем в нож:

— Подайте мне его, рядовой Данио.

Данио высвободил нож из сжатых пальцев своего товарища.

— Не-е-е… — выговорил горизонтальный.

Завладев оружием, Майлз вздохнул спокойнее.

— Так, Данио… А теперь быстро — потому что они уже нервничают — расскажите мне, что здесь произошло?

— Ну, сэр, мы гуляли. Сняли комнату. — Данио дернул головой в сторону полуобнаженного «швейцара», который прислушивался к разговору. — У нас кончились припасы, и мы пришли сюда, чтобы прикупить еще, потому что этот магазин самый близкий. Всего набрали, и тут эта сучка отказалась принять наши карточки! Прекрасные дендарийские карточки!

— Сучка?.. — Майлз огляделся, перешагнув через обезоруженного Ялена. О боги!.. Служащая магазина, пухленькая пожилая женщина, лежала на полу с кляпом во рту, связанная перекрученными кителем и брюками раздетого, солдата.

Майлз вытащил охотничий нож и направился к ней. Она истерически захлюпала носом.

— На вашем месте я не стал бы ее освобождать, — предостерег его раздетый. — Она жутко шумная.

Майлз остановился и присмотрелся к женщине. Ее седеющие волосы стояли дыбом, за исключением прядей, прилипших к залитым потом лицу и шее, а полные ужаса глаза бегали. Она пыталась вырваться из своих пут.

— Угу. — Майлз на время спрятал нож за пояс. Наконец-то он прочел на кителе имя раздетого. Это было неприятное опознание: Ксавьер. Да, теперь он его вспомнил. Он хорошо показал себя на Дагуле.

Ксавьер встал прямее.

Проклятие! Вот и полетел его план кинуть всю компанию местным властям и молить Бога, чтобы их не выпускали до того момента, пока флот не уйдет с околоземной орбиты. Удастся ли как-нибудь отделить Ксавьера от его никчемных друзей? Увы! Похоже, все они вляпались, все без разбора.

— Значит, она отказалась принимать ваши кредитные карточки. Теперь вы, Ксавьер, — что было дальше?

— Э-э… произошел обмен оскорблениями, сэр.

— И?

— И наше возмущение вышло из-под контроля. Кидались бутылками… Вызвали полицию. Ее уложили одним ударом. — Ксавьер с опаской посмотрел на Данио.

Майлз обратил внимание, что повествование Ксавьера вдруг стало безличным.

— И?

— И полиция приехала. И мы сказали им, что взорвем тут все, если они попытаются войти.

— У вас действительно есть возможность осуществить эту угрозу, рядовой Ксавьер?

— Нет, сэр. Это был чистый блеф. Я пытался сообразить… ну… как бы в такой ситуации поступили вы, сэр.

Этот парень чертовски наблюдателен. Даже когда в стельку пьян, отметил про себя Майлз. Он вздохнул и пригладил обеими руками волосы:

— Почему женщина не захотела принимать ваши кредитные карточки? Разве это не универсальные земные, которые вам выдали в космопорте? Вы не пробовали воспользоваться теми, что остались с Махата Солярис?

— Нет, сэр, — ответил Ксавьер, в доказательство показав свою карточку. Выглядела она как положено. Майлз повернулся, чтобы проверить ее на комм-устройстве, и тут увидел, что оно расстреляно. Последняя пуля пришлась точно в центр экрана головидео. Скорее всего это был завершающий удар, хотя устройство все еще пощелкивало и слабо кашляло. Майлз прибавил его стоимость к счету и поморщился.

— По правде говоря, — тут Ксавьер закашлялся, — женщина здесь ни при чем: это машина выплюнула карточку.

— Она не должна была этого делать, если… — начал Майлз и мысленно закончил: «Если только с центральным счетом все в порядке». В животе у него вдруг похолодело. — Я проверю, — пообещал он. — А тем временем мы должны выйти на улицу таким образом, чтобы местная полиция не поджарила вас живьем.

Данио радостно кивнул на пистолет в руке Майлза:

— Мы можем пробиться через черный ход. И бегом к ближайшему входу в подземку!

Майлз, на мгновение потеряв дар речи, представил себе, как стукнет сейчас Данио его собственным пистолетом. Данио спасло только то, что Майлз опасался за свои кости. Он сломал правую руку на Дагуле, и воспоминание о боли было еще свежо в его памяти.

— Нет, Данио, — сказал Майлз, когда к нему вернулся дар речи. — Мы тихо — очень тихо — выйдем из передней двери и сдадимся.

— Но дендарийцы не сдаются! — запротестовал Ксавьер.

— Это не передовая, — терпеливо объяснил Майлз. — Это всего лишь винный магазин. И даже бывший винный магазин. И даже не наш собственный. — (Мне, несомненно, придется купить это заведение.) — Считайте лондонскую полицию не противником, а лучшим другом. Это так и есть, кстати. Потому что, — тут Майлз холодно взглянул на Ксавьера, — пока они с вами не закончат, я за вас не примусь.