Границы достоинств

Дядька едва дождался момента оказаться с Маргаритой в его машине и раздулся от гордости, когда девушка восхищенно принялась разглядывать всякие прелести внутреннего убранства салона. Он поиграл автоматическими стеклами, повозил по крыше люк, а потом щелкнул замочком бара и извлек оттуда шампанское. Однако Оксана игриво перехватила бутылку и, раздвинув ножки, поместила её между колен. Развернула ладони и хищным взглядом потребовала обещанное. Дядька достал с заднего сиденья дипломат и честно отсчитал триста шестьдесят зеленых тысяч прямо на колени блондинки.

Риск увенчался удачей! Теперь можно было пить шампанское. Но как очаровательно было бы отметить большой дядькин успех (зачем же, уважаемый и дорогой, наспех, лучше вечером в хорошем ресторане). Тем более такси уже ждет, и излишнее волнение хрупкой девушки за безопасность огромной суммы мешает приятному расслаблению.

Дядька долго не отпускал руку прекрасной Маргариты, не в силах справиться с неподъёмным количеством свалившегося счастья. Наконец, отпустил и ещё несколько секунд сожалел о том, что так и не добился от обольстительницы разрешения подвезти её домой. Простенькая, постукивающая изношенными рессорами, машина такси унесла от него роковую незабываемую блондинку, оставившую шлейф головокружительных перспектив и… ничего не значащие цифры на розовой бумажке.

– А если он запомнил номер моей машины? – Соня все ещё пребывала в озабоченном состоянии.

– Разумеется, не запомнил, – Оксана раскинулась на стуле с чашечкой кофе, её полностью занимала красивая и легкая победа.

– Да почему ты так в этом уверена?

– А зачем ему запоминать твою машину? К его жизни твоя машина никакого отношения не имеет. Ему не только не пришла мысль о необходимости такого действия, но и не возникло даже оттенка какого-либо подозрения. Можешь спать спокойно.

– Я все равно перекрашу машину в другой цвет. Сколько это стоит?

– У нас столько денег, а ты считаешь копейки. Перекрашивай, сколько хочешь, рисуй на ней пейзажи и делай любой тюнинг. Можно все.

– Но он будет нас искать.

– Конечно. И пусть ищет. Здорово, когда кто-то кому-то до такой степени нужен.

– Когда он обратится в милицию – а он туда обратится – и приведет ее в дом, где мы морочили ему голову, то выдут на тебя без сложности. Даже соседи тебя опознают.

– И что страшного в том, что опознают? Где доказательства того, что он мне добровольно отдал нереальную сумму денег? Нотариус для чего? Да над ним посмеются и только.

И Анна Даниловна подтвердит, что дядька покупал домик для меня. Понятно любому, что помимо домика дядька немалые суммы тратит на свою пассию. Может быть, он из личных обид решил отомстить. Кто знает, что между нами случилось, ссоры ли, ревность, мало ли что, только я с ним после той ссоры навсегда решила распрощаться, вот он и вскипел. А представляешь его рассказ о том, что на месте Снегировки оказалась Зареченка и наоборот? Его послушают и у виска покрутят. И вообще перестань беспокоиться. Я же не беспокоюсь.

Дядька был озадачен неверным номером телефона, и поначалу принял недоразумение за описку. Однако позже понял, что эта самая описка – не что иное, как в явном виде насмешливая роспись мошенницы. Это осознание на него нашло, когда, послушно выждав три дня, он отправился в свои новые владения и долго не мог найти Снегиревку. Битый час кружил по заколдованным местам и все время выезжал на какую-то Зареченку. А когда Снегиревку все же нашел, с ужасом уставился на дом за номером семнадцать. Не согласившись с внезапным обманом зрения, и боясь подумать страшное, уехал от неприглядного места и вернулся-таки в несчастную Зареченку. И о чудо! Дом нашелся. Шикарный, величественный, его дом. Только признавать в нем хозяина особняк не собирался, обдавая недружелюбным холодом незнакомой таблички на калитке: “п. Зареченка, д.35”. И тогда только прошитый смертельным ознобом и пригвождённый к месту отяжелевшими ногами, дядька понял, что, к сожалению, не сошел с ума…

– О, Полина, дорогая Полина, прости меня, пожалуйста. Я никак не могла прийти и предупредить тебя заранее. Мне так жаль.

– О чем ты хотела поговорить, Оксана? Я очень переживаю за тебя. Что-то случилось?

– Нет, нет, у меня все хорошо. Просто очень хотела видеть тебя. Я соскучилась.

– Девочка моя, я тоже скучаю. Я хотела спросить. Ты не бросишь университет?

– Нет, Полина, я обязательно его закончу. И деньги у меня на учебу есть.

– Мастер готов отдать любые деньги, лишь бы ты вернулась к нему. Ему очень плохо, Оксана. Он вынужден скрываться, хотя ничего преступного не совершил. Я это знаю. Он не стал бы мне врать. А вчера происходило ужасное. Опять ворвались люди в форме, устроили обыск. Все перерыли, и твою комнату тоже. Вскрыли все сейфы. По разговору я поняла – искали оружие.

– Хочешь, я заберу тебя? Будешь жить со мной.

– Спасибо. Я никак не могу бросить дом. Я тут привыкла. И Валентин мне как сын. Лучше ты возвращайся.

– Я не вернусь. Прости…

В снятом помещении, наконец, раздался звонок.

– Склад “Калейдоскоп”. Менеджер Марина. Здравствуйте.