ГРАС. Цикл (СИ)

Машина с полчаса кружила по городу, выписывая порой замысловатые фигуры, пока наконец не вырулила на радиальное шоссе, ведущее практически строго на восток. Еще минут через пятнадцать — водитель по дороге время от времени поглядывал в зеркальце заднего вида — они свернули направо, потом налево, потом началась залитая хорошим и ровным асфальтом бетонка, которая вывела их к сосновой рощице, внутри которой угадывался вполне приличный позднесоветский особнячок — как будто Ле Корбюзье заказали проект помпезного детского сада. Кто-то невидимый предупредительно открыл перед ними ворота, и «Волга» под бдительным оком камер наружного наблюдения прошуршала по усыпанной красной гранитной крошкой дорожке прямо к высокому крыльцу с перилами из светло-желтого металла-

С крыльца навстречу им уже спускался подтянутый молодой человек, на котором сшитый по фигуре двубортный пиджачок сидел как влитой. Даже слишком хорошо сидел. До тех пор, пока молодой человек не начинал двигаться. А как только он начинал двигаться, становилось ясно, что «штатская» одежда была ему привычной примерно так же, как, например, купальник бикини.

— Добро пожаловать, Виталий Юрьевич — вежливо улыбнулся молодой человек, и Ларькин едва подавил в себе желание козырнуть в ответ на американский манер — с вывернутой пятерней и выставленным, как флюгер, локтем. — Генерал ждет вас.

Провожатые замешкались у машины. Их генерал явно не ждал. Виталий поднялся по ступенькам крыльца, а предупредительный молодой человек, опередивший его ровно на два шага, открыл перед ним тяжелую, резную, никак не вяжущуюся с обликом здания дверь.

«С собой, что ли, ее генерал сюда привез?» — подумал Ларькин. — «Снял на прежнем месте работы с петель и привез. И стоит теперь бывшая приемная Белорусского РУ КГБ, сиротливо зияя проемом».

Внутри, естественно, были ковровые дорожки — красные с зеленовато-желтой полосой по краю, и дубовый паркет. Служивый бойко пошел впереди, указывая дорогу. Кабинет оказался совсем недалеко от входа — обширный, со стенами, обшитыми в треть высоты дубовой панелью. Тяжелые шторы на окнах, массивная дубовая мебель, черная кожа... Н-да, новизна внешних форм не гарантирует обновленного содержимого вашего корейского телевизора. Тот самый случай, когда старое вино вполне комфортно чувствует себя в новых мехах. Хотя — если разобраться — новыми эти меха были во времена товарища Андропова. Видать, не одну только дверь здешний хозяин прихватил с собой с прежнего места работы. А может, это хорошо подогнанный новодел. Может, просто вкусы у людей меняются реже, чем политические, культурные и прочие системы. По крайней мере, у некоторых людей.

Из-за мастодонтообразного стола на толстых резных ножках поднялся столь же мастодонтообразный человек без шеи, с красным лицом, тяжелыми брылями у квадратного подбородка и с седым бобриком на продолговатом черепе.

— Здравствуйте, капитан — сказал он и протянул через стол широкую мужицкую ладонь. — Генерал-майор Антосевич Павел Леонидович.

Виталий подошел к столу и пожал протянутую руку.

— Садитесь, — генерал указал на черное кожаное кресло, развернутое боком к столу так, чтобы сидящий в нем мог видеть и генерала, и еще двоих расположившихся у противоположной стены в точно таких же креслах людей.

— С Иваном Андреевичем Семашко вы уже знакомы. А это полковник Радзяховский Степан Васильевич, наш ответственный за крыс и мышей. А также за всякую прочую божью тварь, которую можно разглядеть вооруженным или невооруженным глазом.

— Вооруженным, оно завсегда лутше — пошутил Радзяховский, налегая на чисто белорусское «тш» и, в надежде на одобрение, глянул на генерала. Генерал полковничьего юмора явно не оценил и даже реагировать никак не стал — отчего Виталий не мог не почувствовать к нему определенной симпатии. Однако и одергивать полковника он также не собирался, блюдя заданный, неформальный тон беседы.

— Ну что ж, капитан, — генерал опустился обратно в кресло, достал сигарету и принялся разминать ее мясистыми красными пальцами. — Сразу к делу — или перекусите сперва с дороги?

— Лучше сразу к делу. Я не слишком голоден. К тому же, если разговор у нас затянется, наверное, можно будет чего-нибудь спроворить прямо между этим самым делом?

Он вопросительно посмотрел на генерала.

Антосевич одобрительно усмехнулся, нажал на селекторе кнопку и сказал, глядя в угол комнаты:

— Миша, будь добр, через пол часика обеспечь нас чайком. Чтобы, все как полагается. Добро.

Потом он откинулся на спинку кресла, прикурил от спички и помахал в воздухе рукой, привычным жестом разгоняя дым.

«А жена у генерала строгая, — подумал про себя Виталий. — И не любит, когда он курит дома».

— Так что у вас там такое произошло, в наших припятских лесах? — щурясь, спросил генерал.

Эк, акценты с порога расставил, оценил Виталий солдатскую непосредственность дипломатического маневра. Произошло у вас, но в лесах — в наших.

— Если вы имеете в виду действия белорусского спецназа и приданных ему...