Грата

— Даже хинг. Поймают — всего сутки карцера, это не причина, чтобы не курить, — пояснил Рэм.

Он намекал, что дело не в запретах, и надо быть идиотом, чтобы подсаживаться на идиотские привычки.

— Но кхарга действительно не наркотик, — не сдавался Ченич. — Йилан же в Империи пьют? Разница небольшая. Хочешь, я распечатаю состав?

— Продукты горения, канцерогены и нейролептик — фейри 147, официально запрещённый для торговых операций на территории Империи в рамках хартии 2073 года от начала колонизации, — процитировал по памяти Рэм.

— Ого! — рассмеялся Ченич.

— Отец хотел, чтобы я стал торговцем, и до шестнадцати пришлось учиться в торговом колледже.

— А после?

— Ты не поверишь.

— И всё-таки?

— Воевал.

— После шестнадцати?

— Ну да.

Ченич сощурился. Похоже, его догадки совпали с реальностью, и это тот самый Стоун. Надо же, пилот в шестнадцать лет. Хоть историю для дэпа пиши.

— А как так вышло, если не секрет? — спросил он осторожно.

Лететь предстояло вместе ещё больше двух суток, а курить хотелось ужасно.

Если парня разговорить, может, и успокоится? Похоже, что непереносимости дыма кхарги у него нет, только юношеская уверенность, что это наркотик. А такое можно слегка подвинуть.

Рэм пожал плечами. Особой тайны из биографии он не делал, в крыле её знали все. Но рассказывать не хотелось. Не было там ничего хорошего, в этой хэдовой биографии.

— Не секрет, но я бы лучше поел, — признался он.

— Тогда давай пройдёмся. Вдруг кафе уже работают? — предложил Ченич и достал коммуникатор, чтобы посмотреть рекомендованное время завтрака. — Обещали с семи, но неужели тут нет круглосуточных точек?

Рэм нехотя кивнул.

— Только мне надо умыться, — предупредил он.

Корт наконец-то был тих и пустынен. Измученные двумя прыжками с переполяризацией пассажиры спали без задних ног.

Кафе оказались закрыты, а вот самый большой ресторан, где обещали бесплатный завтрак, обрадовал распахнутыми дверями. На его страничке в дэпе было указано, что заведение работает круглосуточно с перерывами на проколы и швартовку.

В ресторане тоже было практически пусто. Тенями бродили заспанные официанты, а на сцене такие же заспанные рабочие пытались смонтировать левитирующую платформу. Наверное, вечером ожидалось шоу.

Руководила рабочими юная блондинка в комбинезоне, стилизованном под пилотский. Только излишне вычурном и с обилием лишних деталей. Рядом с ней томился тощий патлатый певец, мечтающий опробовать микрофон.

Официант начал было нудеть, что бесплатный завтрак с семи, но Рэм потребовал обычное меню, и слуга общепита сдался.

Рэм заказал запечённое мясо, суп и салат. Потрясённый бодростью его пищеварения официант едва не забыл принять заказ у Ченича. Самый простой — омлет, салат из водорослей и томатный сок.

— Красота! — сказал Рэм благостно оглядываясь в ожидании еды. — Наконец-то тут тихо!

Именно этот момент выбрали криворукие монтажёры, чтобы упустить уже собранную платформу.

Радужно мигающий блин взлетел над сценой, потом его повело, он выскользнул из плохоцентрированного силового кокона и рухнул, воткнувшись ребром в пол.

Раздался хлопок, визг домагнитки и жалобная нецензурщина сразу на четырёх языках — экзотианском, имперском, алайском и пайсаке.

Рэм быстро поискал глазами алайцев (напугали, полиглоты хэдовы!), не нашёл и с облегчением рассмеялся.

Блондинка обернулась, сердито уставившись на него.

А потом вдруг размашистыми шагами направилась к столику, где Рэм и Ченич ждали свой завтрак.

Впереди неё летел аромат апельсина, корицы и ещё чего-то терпкого и свежего.

— Смеяться-то все умеют! — заявила блондинка и вперилась круглыми глазищами в Рэма, невежливо повернувшись к его соседу крепкой аппетитной кормой. — А помочь?

Рэм тоже округлил глаза. Только смотрел он не на девушку, а в вырез её комбинезона.

Во-первых, никаких вырезов в пилотских комбинезонах отродясь не было, это же бред какой-то, зачем там вырез?

А во-вторых, из выреза торчала наполовину голая женская грудь!..

Учитывая, что в увольнительную Рэма отпускали Хэд знает когда, а духи у девушки были тем ещё биологическим оружием, он ощутил неловкость и два противоречивых желания сразу: послать эту дуру подальше от ресторана и пойти за ней следом.

— Доброе утро! — так громко произнёс Ченич, что его вежливость слегка походила на хамство.

Девушка даже не повернулась.

— Ну? — она слегка наклонилась к Рэму, но тут же отпрянула, словно бы оступилась неловко. Её пародия на «магнитные» ботинки была на высоченной платформе. — Ты же пилот? Эти криворукие простую платформу не могут запрограммировать. Ты же умеешь, да?

Рэм проводил глазами внезапно удалившийся вырез. Зрение у него было очень хорошее, но ближе-то — интересней.

— Конечно, умею, — сказал он. И добавил нахально: — А что мне за это будет?

Детство у него было уличное, и нужная манера разговора вспомнилась легко.

Да и говорить легче, чем думать. Парень не понимал, чего больше хочет: чтобы наглая девица поуговаривала ещё или чтобы разозлилась и отвалила.

Блондинка покусала губу и оценивающе посмотрела на Рэма.