Грация королевы небес: тайна Адель

Она облила его белоснежную рубашку, воду с которой он тут же начал стряхивать.

— Боже, Марко прости, — она кинулась помогать ему, проводя ладонью по ткани, ощущая теплую кожу под ней.

— Ничего страшного, на улице быстро высохнет, — он случайно поймал ее руку на своей груди, смотря прямо в глаза, наблюдая смятение. Адель опустила взгляд на эту картину: ее ладонь на ткани белоснежной рубашки, сквозь которую она ощущает биение его сердца, его ладонь прижимает ее руку к себе, и Адель понимает, что так сильно стучит не его сердце, а ее собственное. Это продолжалось секунды, а казалось, что жизнь кругом замерла. Поставлена на паузу.

Но как только Марко убрал свою ладонь, мир снова начал жить. Адель молча кивнула и произнесла:

— Вода для мистера Хоффмана, — она обошла Марко и подала старику стаканчик с водой. Он взял его улыбаясь, уже не скрывая зубы, зато это была искренняя улыбка, от всей души:

— Я очень скучаю по прикосновениям моей Джилл. Сейчас бы отдал многое, чтобы вот так, положить руку на ее ладонь и прижать к своей груди. Милая Адель, как мы неправы, что не ценим этого тогда, когда все живы. Надо говорить о любви чаще, чаще улыбаться и прикасаться к друг другу. Жизнь слишком коротка.

Он задумчиво сделал глоток воды и грустно вздохнул. Адель лишь молча кивнула, анализируя его слова: он видел ее и Марко, видел эти прикосновения и что-то понял. Иначе с чего бы начал говорить про любовь и смерть.

— Спасибо за воду, — мистер Хоффман кивнул в сторону выхода из самолета, — капитан пошел осматривать самолет, значит, скоро взлетим.

— Через полчаса.

— Да, недолго осталось, а то дамочка по имени Аврора уже начинает нервничать.

— Она всегда нервничает, лучше скажите мне, когда она этого делать не будет.

— Обязательно, — мистер Хоффман взглянул на Адель, — я пока посплю, а вы сходите подышать свежим воздухом, это полезно. Я никому не скажу.

Старик подмигнул ей и закрыл глаза. Адель улыбнулась, поражаясь тому, какой он мудрый и всевидящий. И она очень надеялась, что больше таких на борту не было и их с Марко не заметили. Тора возилась на кухне, Саманья пошла в свой салон, понесла воду для Жозефины. Для экипажа началась усиленная работа, что не скажешь о ее пассажирах: кроме Авроры все сидели спокойно, молодожёны спали каждый в своей кабинке, мужчина, чье имя она хотела бы узнать, просто смотрел в окно, даже Майя вернулась и села в свое кресло.

Путь на улицу был свободен и почему так хотелось выйти? Ноги сами пошли к трапу, Адель лишь оглянулась на мистера Хоффмана, и он махнул ей рукой. Она кивнула и оказалась на улице.

Быстро ступая по железным ступенькам, слыша звук собственных шагов, она оказалась на земле. Завернула за трап и под самолетом увидела Марко. Он осматривал колеса, что-то говорил наземным работникам и случайно взглянул в ее сторону.

— Я не знаю, что я здесь делаю, — пожала плечами она, — просто хотела тебе рассказать о нашей умирающей девушке, но наверняка тебе уже доложила Майя.

Они встретились прямо под самолетом, Марко залюбовался Адель, она выглядела встревоженной, ей было волнительно находиться не в самолете, а под ним.

— Да, у нее был повод зайти к нам в кабину, она все рассказала, но я уверен, что твой рассказ был бы гораздо эмоциональнее.

Адель скромно улыбнулась:

— Хотела сказать тебе спасибо за то, что решил посадить самолет здесь.

— У меня были такие случаи в летной практике, я всегда пытаюсь посадить самолет в ближайшем аэропорте. Но сегодня была сложность — под нами вода, а до ближайшего аэропорта еще далеко. Это уже волнительно.

Адель задумавшись кивнула:

— Но все закончилось хорошо. Надеюсь, что в «Charlemagne» тебе выдадут премию.

— Я выполнял свою работу.

Адель кивнула и стала удаляться, но чувствуя спиной взгляд капитана. Возле трапа она обернулась, но Марко не было — он с наземным работником выясняли нюансы руления или какие-то иные вопросы, Адель это уже не касалось. Но почему-то взгрустнулось, вдруг стало жаль, что он не проводил ее взглядом.

Поднявшись на борт, она прошла на кухню к Торе и до самого взлета не выходила оттуда.

Она не знала, что творилось в салоне Саманьи, где Натали, хозяйка Жозефины, попросила ту за сто евро побыть ночь с ее мохнатой подругой.

— Я не за какие деньги с ней сидеть не буду, — ответила стюардесса.

— За 200?

— Нет, даже за тысячу мой ответ не изменится, — Саманья фыркнула и недовольно удалилась.

К Натали тут же подошел Кевин, улыбаясь и предлагая свои услуги:

— Я слышал, что у вас проблемы?

Натали уже отчаялась, но увидев, что Кевин проявил интерес, тут же взбодрилась:

— Прошу вас, присмотреть за Жозефиной. Дело в том, что я должна встретиться с одним человеком, он очень важен для меня, но он ненавидит животных. Меня не будет всего лишь ночь, но Жозефина не привыкла быть одна, ей нужно общение.

— Цена вопроса? — Улыбнулся Кевин.

— Двести евро...

— Триста и ваша собака будет спать в моей постели.

Натали заулыбалась, кивая головой, согласная на его условия:

— Хорошо! Я надеюсь, что мы окажемся с вами в одной гостинице.

— Я найду вас.