Гравитация и эфир

Всё то, что мы сейчас будем объяснять школьнику, является абсолютно новым в физике. Оно именно абсолютно новое потому, что никто из физиков пока ещё не подошёл к такого рода объяснениям сути квантового мира вещества. Этот «кто-то» не подошёл не потому, что не способен понимать или не хочет знать нового. Причина в другом: он боится Власти. Он полностью подчинён жестокой Власти. Власть же у людей всегда была высокомерной и наглой. Таковой она остаётся и сейчас. Эта Власть ненавидит всё то новое, что исходит не от неё. Но поскольку она, к тому же, ещё и боязлива, то не способна придумывать действительного кардинально нового. Она сама такого нового боится: «Как бы чего не вышло». И поэтому придумывает только боязливое «маленькое новое», что в переводе на язык здравого смысла означает: очередной реверанс в сторону всё той же Власти.

Однако поскольку в наших последних определениях сквозит жесть, то мы обязаны пояснить – что мы называем тут и вообще везде в нашей философии «Властью». Если кто-то из физиков подумает о том, что под Властью мы можем разуметь, скажем, достижения великих и не столь великих учёных, не говоря уже о них самих, то такой физик – совсем простой. Достижения и великие умы – были, есть и будут. Но Власть – это совершенно другое. Власть – это очередное идиотическое положение, мнение, претендующее чуть ли не на закон поведения, в соответствии с которым никому из смертных не позволено идти против оформившегося в круговую поруку Большинства: «мы, а за нами великие учёные, лучше знаем о том, – что делать, кому делать и когда делать; но мы также знаем и о том, чего делать недопустимо и почему так делать нельзя». Самыми весёлыми словами в этой формулировке атакующего Большинства являются следующие – «а за нами великие учёные». Нормальненько: великих учёных «прикарманили» себе – любимым.

Но великие учёные потому и великие, что сначала всегда шли против действующей в их время Власти. Те, которые были «непримиримыми борцами за правду», шли «на таран», в лоб Власти, подставляя свою грудь под её подлые удары. Те же, кто похитрее – шли в обход, следуя поговорке «умный в гору не пойдёт, умный гору (Власть) обойдёт». Так было всегда. Так есть и сейчас. И не только и даже – не столько в физике, но вообще – в любой сфере общественной жизни.

Итак, сейчас мы будем обращаться к Свободным людям, каковыми считаем только школьников. Мы всегда, на всех страницах «Философии», обращаемся только к ним. Но не к физикам, удобно устроившимся на долгий привал, боязливо поглядывая на заоблачную Вершину: «А хватит ли силёнок; а может – ну её, высокую и далёкую?»

Сейчас мы приступим к очень тяжёлой теме атомной механики. Эта тема довольно сумбурно освещена в многочисленных учебниках и в ещё более многочисленных статьях и книгах самих физиков. Мы скажем жёстко: на этой теме сломались физики 20-го века, которые лишь слегка затронули её основы, в результате чего у них оформилась такая теория как «квантовая механика». Эта теория родилась от бессилия физиков решить проблему классическим путём. Здесь даже такие корифеи, как Нильс Бор, вынуждены были свернуть на временную (как мы в том уверены) тропинку вероятностного описания атомных процессов.

* * *

Итак, в главе «Электрон в атоме» 2-го тома Философии мы указали на фундаментальную ошибку Бора о выборе им квадратичной зависимости радиуса (r) стационарной орбиты от номера (n) орбиты. Квантовая же физика, в отличие от теории квантовой механики, располагает атомные орбиты по их радиусам в линейной зависимости от номера орбиты. При этом исходным размером радиуса орбиты для любой теории следует считать радиус первой («боровской») орбиты. Этот радиус – особенный в теории атома потому, что именно орбиту с этим номером можно и нужно считать основной атомной орбитой, поскольку физикам – спектроскопистам известно, что при температуре близкой к комнатной (20°С) орбитальные электроны атомов разных веществ большую часть времени находятся именно на этом стационарном уровне и именно к нему возвращаются после очередного режима возбуждения атома. И хотя радиус атомной орбиты до сих пор считается ненаблюдаемой величиной, но как многочисленные теоретические, так и практические оценки величины этого радиуса говорят о том, что возможная ошибка его оценки ни в коем случае не может составлять какие-нибудь «разы» от действительного природного значения радиуса, но обязана составлять лишь малые проценты от истинной природной его величины. Мы, вслед за физиками, принимаем «табличное» значение этого радиуса –

Но далее, поскольку и среди дилетантов, и среди профессионалов наблюдается великая путаница в представлении всеми ими картины стационарных атомных орбит, то приведём масштабный рисунок орбит, на который мы равнялись прежде и будем равняться всегда в будущем.