Гравюры на ветре

— О чем? Постарайтесь понять, о чем вы думаете. Это очень важно.

— Поразительно! Я даю там себе что-то вроде обета. Да, я принимаю решение и хочу будто бы закрепить его в этом соборе. Представляете, я обещаю, что отцом моего ребенка станет только этот человек — тот ученый, который меня любит. А муж… Я клянусь, что он никогда не дождется от меня потомства.

— Представьте себе, что проходит некоторое время. Сейчас вам покажут самый решающий момент той судьбы. Что вы видите?

— Я вижу себя в номере какой-то гостиницы. Меня приводит в комнату аккуратный старик и отдает мне ключи. Я прошу его о чем-то… Да, приготовить мне поесть. Расплачиваюсь все теми же деньгами, от которых отказалась старуха. Жду… Смотрю в окно… Вот он возвращается, приносит столовые приборы, тарелки, чашку… Снова уходит… Несет куски сыра и кофейник… Наливает кофе, режет сыр… Странно… Он приносит бутылку абсента… Я уверена, что это именно абсент, потому что я морщусь от его запаха…Старик уходит. Я остаюсь одна, — неожиданно Марианна замолчала.

Я смотрел на нее и чувствовал, какие именно картины проносятся в ее голове.

— Итак, что вы видите?

Она вытерла струящиеся по лицу слезы:

— Все кончено, Артис… Я это сделала сама… Совершенно бездумно… Не умея, и не думая о последствиях… Этот ненавистный мне абсент… Я вижу, как пью его прямо из горлышка бутылки, вливаю в себя огромными глотками… А потом беру в руки какой-то крючок и… Это ужасно. Я не знаю, как это может быть, но я ощущаю все то, что чувствовала там, выдирая из себя внутренности… Эта невероятная боль, потоки крови… Ее запах… Запах смерти, медленной смерти… Я вижу, как падаю на кровать, зажав между ног промокшую простыню и теряю сознание…

— Представьте себе, что прошло некоторое время. Что вы видите?

— Совсем темно. Я лежу в кровати. Натянула на себя одеяло. На полу валяются промокшие красные тряпки… Мне очень плохо… Кровь еще идет… Наверное, я что-то сделала не так… У меня жар… Я не знаю, сколько прошло времени… Стучат. У меня нет сил ни встать, ни крикнуть. Стук еще сильнее… Дверь распахивается — кто-то ее выломал… В комнату врывается этот молодой человек, который меня так сильно любит. За ним лезет старик с зажженными свечами — увидев, что произошло, он ставит на стол канделябр и уходит. Мы остаемся вдвоем.

— Что происходит дальше?

— Он бросается ко мне. Целует… Что-то говорит… Вроде бы он хочет бежать за врачом. Я его останавливаю. Прошу посидеть рядом. Мы о чем-то тихо разговариваем. Я вижу, как почти догорели свечи. У меня нет больше сил… Все… Я умираю на его руках…

— Теперь можете открыть глаза.

— Артис, пожалуйста, дайте мне воды, — мне было физически плохо. Казалось, что все увиденное я пережила в настоящем времени. — Что все это значит? Разве я могла бы так поступить? Артис, скажите? Ведь это ошибка? Правда? Я не способна на такой поступок. Для меня это равносильно убийству!

Он сходил на кухню за водой и вернулся.

— Выпейте, Марианна. И идите домой. Теперь вам понадобится некоторое время для того, чтобы сделать выводы. Конечно, все это вовсе не означает, что ваша нынешняя жизнь должна как-то измениться, но понимание происходящего порой может очень облегчить существование. Ведь, правда? Вы же не раз задавались вопросом, почему не можете забеременеть от Макса. Вот, ваш мозг прислал вам ответ. Все стало ясно.

— И что мне теперь делать? Ведь в этой жизни я хочу родить именно от него! — я смотрела на Артиса, как на волшебника, который способен совершить любое чудо. Теперь я верила всему, что он говорил. Артис! Он непременно что-нибудь придумает, чтобы помочь мне. Почему? Наверное, потому что в своих собственных прошлых жизнях он сделал очень много хорошего. Должно быть, он часто помогал людям, и доброта вошла у него в привычку… — Артис! Пожалуйста… Я должна иметь ребенка!

— Непременно, Марианна. Но сейчас вы поедете домой. Уже итак прошло много времени. Макс будет волноваться. Теперь же вы понимаете, почему порой на него накатывают приступы ревности?

— Да… После того, что я увидела мне действительно кое-что стало понятно…

Я вышел проводить ее на улицу. Был поздний вечер. Почти невидимые на фоне антрацитового неба, летали беспокойные птицы. Наверное, мне каким-то образом передалось угнетенное настроение Марианны — на сердце лег тяжкий груз. Побродив по округе, я зашел в бар и сев возле стойки, заказал себе немного коньяка. Знакомый бармен специально для меня держал здесь пару неплохих бутылок. Играла музыка. Тонкие ароматы сандала и гвоздики пронизывали теплый воздух зала.

— Вам тоже грустно? — ко мне повернулась женщина со странным, по-египетски парализующим взглядом.

— Да, — я попытался рассмотреть ее глаза. — Тоску, которой меня наградили, бывает сложно описать словами.

Она звякнула серебряными браслетами и усмехнулась:

— Мне казалось, что только я не вижу смысла в происходящем, а оказывается… Кто-то еще теряет логическую нить существования…