Граждане

Один чиновник, с телеграммой в руке, стоял у дверей минуты три, очевидно, размышляя про себя: — Постороннее он лицо, или нет? Решив, что постороннее, почесался, махнул рукой и пошел обратно.

Я не выдержал:

— Слушайте! закричал я, догоняя его. — Почему вы не вошли в контору?

— Да там надпись: посторонним нельзя.

— Чудак вы! Ведь это же общественное учреждение: для публики! Разве, может кто-нибудь ни с того, ни с сего запретить вход на почту?

Он призадумался.

— Бог его знает. А вдруг, может.

Я разозлился.

— Осел вы этакий! Как вы смеете разговаривать со мной, держа руки в карманах. Знаете, кто я такой!? Последнюю телеграмму с лондонской биржи читали? Налог за самовар уплатили? Почему в калошах? О мененгите слышали? Вон из этого города! Чтоб духу вашего не было.

В голосе моем дрожали слезы.

Невдалеке стоял Оголтелов и, держась за бока, смеялся до упаду.