Гражданин

Подобные проступки повторялись день ото дня с завидным постоянством, изменяясь лишь в деталях, ничуть не меняющих общего фона рабочей обстановки, давно уже ставшей обыденной и привычной. С такими задержанными поступали просто: иностранных моряков и местных жителей штрафовали на месте и отпускали, а ставших уже завсегдатаями местных тоже штрафовали, если у них были еще деньги для оплаты штрафа, или просто выгоняли пинками под зад, обещая в следующий раз отправить на корм крокодилам. Такая мера убеждения на какое-то время срабатывала, и местный любитель поиска приключений на пару дней куда-то пропадал, но вскоре попадался снова, и с ним обращались по давно заведенной практике: есть деньги — плати штраф, нет — пинок и очередное предупреждение.

Наконец, распустив всех посетителей, Бийянгма снова натолкнулся на рапорт о задержании на месте убийства. В очередной раз перечитав его, дежурный задумался: «Que devrions-nous en faire? Aucun document n’a été trouvé sur le détenu. Livré à la gare dans un état inconscient. Il n’y a aucun moyen de l’interroger — il n’a pas encore repris ses esprits[19]». Сержант рассеянно зевнул — чтение рапортов всегда действовало на него усыпляюще. «Et pourquoi s’en préoccuper? Un enquêteur viendra vous interroger[20]», — решил дежурный.

Но так как заняться ему, в общем-то, было уже больше нечем, он сидел и снова перечитывал рапорт, разбирая каракули малограмотных коллег. «Un cadavre a été trouvé sur les lieux, deux victimes inconscientes ont été emmenées à l’hôpital St Michele[21], — сержант в задумчивости подпер голову рукой. — Et l’homme qui a provoqué toute cette histoire, lors de son arrestation, a assommé la mâchoire d’un des patrouilleurs, et a peint le visage d’un autre et ensanglanté, son nez d’une manière qui est rare sur le ring de boxe. Le troisième s’est cassé le bras et a réussi à se casser le coccyx[22]». Чем больше Бийянгма вчитывался в рапорт, тем больше к своему удивлению, как бы это ни дико звучало на фоне избиения его коллег, восхищался тем, как один человек противостоял напору целой группы полицейских.

«Et comme par hasard, personne n’a de documents[23]», — продолжал анализировать подробности дежурный.

Представив себя Шерлоком Холмсом, Бийянгма решил применить дедуктивный метод, о котором имел весьма смутное представление на основе когда-то давным-давно прочитанного рассказа Артура Конана Дойла. Перебирая в уме факты и пытаясь сложить из них логическую картину, дежурный пришел к совершенно неожиданному выводу, к которому его подтолкнуло описание одного из пострадавших: «Blanc. Particularités — grand nez crochu[24]». Восхищенный собой, Биянгма хлопнул в ладоши: «Français! Seul un Français pouvait avoir un tel nez![25]» Удовлетворенный таким умозаключением, сержант почувствовал, как рот его сам собой растягивается в улыбке: «Et je vais très bien si je pouvais déterminer sa nationalité à partir de ces restes! Peut-être devrais-je devenir enquêteur?[26]»

Солнце уже давно вышло на свою немилосердную орбиту и снова стало прожаривать Землю. Заглянувший в окно кабинета луч окатил полицейского мощным потоком неистового жара. «Ce serait bien de prendre une bière fraîche maintenant[27]», — подумал Бийянгма, протягивая руку за стаканом с водой, и чертыхнулся: правила есть правила — за пиво на дежурстве можно и по шее получить. Это ведь только начальству полагается просторный кабинет с кондиционером, кулер с постоянно охлаждающейся водой и полный холодильник прохладительных напитков и фруктов. А простому дежурному сержанту таких прелестей цивилизации не видать. С ненавистью опрокинув в себя стакан теплой Боаделю, Бийянгма поморщился: бутылка минеральной воды, которую он купил по дороге на службу, не успела охладиться, хотя и пролежала в холодильнике уже около часа.

Забыв про все дела, сержант откинулся на спинку кресла и закрыл глаза: «J’aimerais pouvoir aller au nord[28]». В воображении у него замелькали привлекательные картины манящей его европейской страны с богатой историей, со сбегающими с гор к берегу моря улицами курортных городков с небольшими белыми домиками с разноцветными крышами, с лесом мачт туристических яхт у причалов, со столиками кафе под натянутыми для защиты от солнца тентами, с бесчисленными виноградниками, устремляющимися вверх по склонам гор, и танцующим на бочке Челентано.

Алессандро Бийянгма бредил Италией. Италия была причиной его постоянной депрессии. И ведь было от чего! Появившийся в столице Республики Того четверть века назад итальянский коммерсант немецкого происхождения, через некоторое время вернулся в свою родную Италию, а через девять месяцев в грязных кварталах Старого города появился на свет маленький чернокожий мальчик, во всю глотку заявивший о своем праве на жизнь. Да так громко, что местные мудрецы заявили в один голос: «Soyez son grand patron![29]»