Гражданин ГР

По тому количеству машин, которое двигалось по автострадам, можно было подумать, что жители только и делают, что бегут от проблем, но это было не так. Многие, и чуть ли не большинство, ездили ради собственного удовольствия, чтобы отвлечься от суеты и оживить инстинкты. Это никем не осуждалось, напротив, приветствовалось! Все понимали важность такого явления, как дорога. Долгая езда чередовалась с не менее долгим отдыхом, а то и другое было полезно для здоровья. Каждый знал, садясь за руль, что дорога позаботится о нём, что ему ничего не останется делать, кроме как упиваться чувством радости, которое непременно возникнет в груди и будет рваться из неё и лететь вперёд, наперегонки с прекрасным автомобилем.

В местах пересечения дорог стояли двухэтажные площадки, устроенные по принципу римских бань. Усталые эхвынцы здесь отдыхали. Раздевшись у входа, они шли в помывочный зал и, опустившись в ароматную ванну, долго лежали, разговаривая друг с другом о пустяках, выставляя ноги из воды, чтобы банщики сделали пяточный массаж. После, завернувшись в простыню, поднимались на открытую террасу, где находились уютные лежанки, и ждали, когда принесут обед. Хозяин, безошибочно угадывавший вкусы гостей по маркам автомобилей и пуговицам на рубашках, приносил их любимые блюда. Разомлев от еды и свежего воздуха, эхвынцы засыпали, а проснувшись, просили горячего чаю. Выпив несколько кружек, они вновь отправлялись в путь.

Кроме счастья, дороги одаривали людей чувством сопричастности к замыслам родины, что делало жизнь торжественной, приподнятой над буднями. Все понимали – планы центра не скроются от их глаз, ибо трассы были проложены так удачно, что ни одно, даже малейшее, движение не оставалось незамеченным. Эх-Выния двигалась, ела и спала одновременно. Сесть за руль автомобиля, чтобы отдохнуть от рутины, – это ли не счастье? Любой человек был уверен: на дороге всегда найдётся место для его автомобиля, в котором могла уместиться и вся его большая семья.

Любовь и дети

В эхвынских семьях царила любовь. Не удивительно! Здесь женщины рожали столько раз, сколько хотели, а даже если и не хотели, то всё равно рожали, потому что так получалось, что природу ничем нельзя было перешибить, поэтому эхвынские семьи просто купались в любви. Мужчины любили женщин, считая, что без них невозможно постичь смысла жизни. Женщины отвечали им терпеливой снисходительностью, замешанной на всё том же чувстве любви. Они никогда не злоупотребляли своей властью над мужчинами, видя, как те заискивают перед ними, опасаясь, что женщины откажут им в том, в чём они, мужики, так сильно нуждались. Ведь от этой нужды потом рождались дети, которых любили и мужчины, и женщины, и это было непреходящим во все времена.

Родители нежно заботились о малышах, с интересом наблюдая за тем, как они растут, и без страха дожидались момента, когда уже дети станут о них заботиться. Эхвынцы считали, что ребёнок приходит в мир за своим добром или – со своим добром, что, в принципе, одно и то же, поэтому охотно впускали в свою жизнь всё новых и новых её участников, надеясь, что с их приходом «добра», то есть богатства, станет больше.

Тут стоит уточнить, под «богатством» эхвынцы понимали не просто одежду, дом или автомобиль – пустяки, этому давно никто не удивлялся! – а то дополнительное чувство любви, которое зарождалось в семьях, когда появлялся новый ребёнок. И это чувство развивалось, оно росло и крепло – в соответствии с увеличением количества членов семьи, что позволяло иностранцам думать об эхвынцах как о самых отъявленных эгоистах. Ещё бы! Рожают без устали детей, не страшась последствий, пребывая в уверенности, что всё будет хорошо.

Эхвынцы считали: один ребёнок – это один шаг к любви, два ребёнка – два шага, три ребёнка – уже три шага, а четыре – настоящее шествие, непрерывное, величественное. Они часто повторяли: «Чем больше сделаешь смелых шагов в рождении детей, тем ближе подойдёшь к той любви, которую хочешь иметь». Подобный взгляд на жизнь вообще и на любовь в частности создавал в Эх-Вынии атмосферу здорового состязания, всем хотелось похвастаться друг перед другом своей многочисленной семьёй и царившим в ней духом любви.

На тех же, кто не участвовал в соревновании, эхвынцы смотрели косо, жалко и с подозрением, обвиняя ленивцев в подражании Западу. Они предлагали отщепенцам чаще заходить в банановые леса для подпитки национальной энергией и отправляли их в пески, подумать над жизнью, а заодно посадить оазисы. Эти неестественно яркие, лишённые непринуждённости в ландшафте искусственные оазисы привлекали большое внимание иностранцев, ничего не понимавших в натуральной среде, поэтому эхвынцы радовались, что такие места хоть кому-то интересны, и продолжали засылать не способных к любви эхвынцев в пустыню.