Гражданин Мандариновой Губернии

Буквально пару дней назад Илай и Лунтик посадили в живительную почву космоса новое дерево. То была не хвоя, а скорее дуб или ясень. По прошествии всего двух дней после посадки дерево вымахало в настоящего гиганта. Илай сидел и смотрел вверх на это дерево. На улице, даром, что в космосе, все еще стояла зима. А потому дерево было совершенно голое. Сейчас только-только наступило утро, и, казалось, не было большего счастья для Илая, чем, умывшись водой, собранной из растаявшего в ведерко снега, сесть вот так на терраске своей жизни, глядя на хмурое небо другой галактики, и начать размышлять о том, хорошо ли, что в воздухе сейчас нет птичек. Еда, кстати говоря, появлялась в одно и то же время на столе в ракете Илая, и, на удивление, это была первосортная, достаточно вкусная еда. Чем больше Илай находился в космосе, тем меньше его связывала со всем земным нить воображения. Он все больше и больше, невольно, тянулся к Лунтику, который, как самый настоящий космический персонаж, никогда не ел, не пил и не спал, да и жить мог в своем сознании, где всегда, конечно, оказывалось полно приятностей. И вот сейчас, когда Лунтик куда-то ушел по делам, Илай, сидя на своей терраске, вдруг отчетливо понял, что так не бывает. Вдруг отчетливо понял, что здесь, в космосе, его вряд ли теперь будет поджидать обычная рутина жизни. Быть может сегодня, в крайнем случае завтра, обязательно должно что-то произойти. Илай ведь потихоньку становился полубогом, так значит, в его органах души и тела с неимоверной скоростью развивалось предчувствие. И он был прав.

Когда Лунтик вернулся, в глубине души Илай уже все понимал: сейчас в его жизни настанет час икс, переломный момент, но еще не очень представлял, в чем это будет выражаться.

Вскоре Лунтик позвал его на прогулку, на непринужденный разговор в рощу изобилия, что, будто Эдемский сад Адама и Евы, простирался и цвел в это трудное, холодное время посреди зимнего космоса. И Илай пошел. Они парили, буквально парили, как Боги, над тропинками райского сада, где то и дело им встречались плоды мандариновых деревьев, манго и ананасы, или же простая, но от того не менее вкусная клубничка.. Было отчетливо видно, как сверху, усиливаясь с каждой секундой, падал снег. Да что падал! Мело! По настоящему мело, будто то был навероятный буран жизни Лунтика. Когда спал очередной шквал ветра, он начал:

–Ты, наверное, знаешь, Илай, что все, куда тебя забрасывает жизнь, не вечно. Как может быть вечным что-то, что было создано? Так и космос. Моему космосу уже около нескольких миллиардов лет, и он на грани исчезновения. Нет, вряд ли он станет изменяться или пропадать, да и мандариновые плантации будут расти еще пуще прежнего. Только вот и в мире, человеку, приехавшему на море, вдруг в минуту наскучивает синий бриз. У него просто пропадает та оболочка счастья, добра, что покрывала его все это время по прибытии. И он не сделал ничего плохого, просто и любому счастью приходит конец. Похоже, вскоре придет конец моему счастью. Космос останется прежним и будет процветать, но я уже не смогу получить и минуты удовольствия от этого. Впрочем, кому, как не мне, все же знать, что конец-это лишь начало чего-то нового, еще более грандиозного? Но я и не грущу, друг мой. Лишь если вышло так, что ты именно в это время появился в моих владениях, то я обязан рассказать, хотя бы как простому обладателю качалей в Илаевке, тебе всю правду. И, уж конечно, я думаю, я обязан рассказать тебе настоящую историю Земли, друг. Я лишь думаю, что если кому-то и следует понять, как устроено все в этом мире, то именно тебе, друг. И вскоре ты узнаешь, почему. Начнем по порядку, с простого. Ты наверное уже знаешь, Илай, что во вселенной вы, земляне, теперь не одни. Ой, знаешь, ей богу, после всего, что произошло, точно знаешь! Так значит, сейчас, в этот раз, ты должен-таки задаться до боли простым вопросом: «Как же все было на самом деле?" И ты, о, я уверен, им уже задаешься. И я не буду больше тянуть.