В одном месте Панджшер пересекает глубокое ущелье, образуя своеобразный перекресток. Так вот на этом месте засел снайпер, бывший наш солдат, который оказался на стороне моджахедов. Прозвали его почему-то Костей бородатым. Он прятался в пещере на совершенно отвесной скале и простреливал весь перекресток. Когда пошли танки, снайпер стал бить по их смотровым приборам. За тридцать секунд он успевал сделать около десятка выстрелов, затем прятался в щель, а на скале этих щелей — море. Танки “слепли”, и нам приходилось снова и снова доставлять для них вертолетами новые смотровые приборы. Вот мы и застряли на этом проклятом перекрестке на несколько суток — не могли его пройти!
По приказу генерала Дубынина на рассвете мы выставили на перекресток танк-приманку, чтобы снайпер раскрыл себя. Надо ведь было засечь, из какой пещеры он работает! А в стороне, на расстоянии прямого выстрела, замаскировали другой танк, который в этот момент и срезал бы Костю бородатого прямой наводкой.
Тут вся сложность заключалась в том, чтобы в очень узком месте ущелья найти такую позицию, с которой угол подъема пушки танка позволил бы ударить по снайперу, засевшему высоко в горах. Это мог сделать только высокий профессионал. А Виктор Петрович Дубынин и был настоящим профессионалом: он мог не только руководить войсками, но и дать фору любому наводчику орудия, что неоднократно демонстрировал в бою. Не стал исключением и этот случай».
После этого танки прошли перекресток и смогли поддержать огнем мотострелков, так как сама же оборонительная позиция моджахедов была оборудована мастерски, малоуязвима и с земли, и с воздуха. Она пала только после того, как удалось вывести танки на прямую наводку, поразив пещеры и норы, откуда велся огонь.