Гражданка Иванова, вас ожидает дракон

— Тридцать второе июня.

— А год?

— Три тысячи одиннадцатый, — Иван сокрушенно покачал головой. — Ты словно не от мира сего. Раз сунулась в пруд, должна была знать точную дату.

— Так и есть, не от мира сего, — Василиса тоскливо посмотрела вдаль. Куда бежать? От безумия не убежишь. Что воля, что неволя — все одно.

* * *

— Вот! — Прекрасный, сняв нимфу с лошади, выглядел довольным.

У Василисы от долгого сидения на раскоряку ноги отказывались идти, и она едва не распласталась перед встречающими их братьями. Ивана Рукодельника она узнала сразу по очкам с толстыми линзами и перекошенной фигуре. Значит, второй, долговязый с сальными волосами и в несвежей рубахе, Премудрый. Не соврал Прекрасный, он здесь был самым симпатичным, и, скорее всего, отправляясь на важную миссию, напялил новую рубаху. В том, как все запушено в Ивановом царстве, Василиса убедилась доподлинно, как только ее провели в дом.

— И давно вы без женских рук живете?

Все трое выглядели виноватыми. Рукодельник стыдливо задвинул ногой под лавку грязный чугунок.

— Как мамка померла.

Уточнять, когда преставилась старуха, Василиса не решилась. Нечего перегружать больной мозг лишней информацией.

«Они же совсем молодые, — как-то враз прозрела Вася, разглядев безусые лица. — Ростом вымахали, в плечах раздались, а ведь старшему не больше восемнадцати. Теперь понятно, почему Прекрасный так неумело целуется. Совсем сосунок».

— Прекрасный, а сколько тебе лет? — размышления требовали подтверждения. Иван-младший выпятил грудь, но при этом сравнялся цветом с рубахой.

— Девятнадцать, — голос сорвался на петушиный.

— Угу, годика через четыре будет, — вычислила Василиса и запоздало вытерла губы. Целоваться с несовершеннолетним? Фу-у-у…

— Ты, это, давай не разглагольствуй, берись за дело! Зря что ли мы на лицензию копили? — Премудрый сел на скамью, готовясь увидеть сольное выступление выкупленной по закону уборщицы.

— А где у вас тряпка и веник? — убираться совсем не хотелось, но надо было хоть как-то усыпить бдительность сразу трех парней. Возьмет она ведро в руки и выйдет воды набрать — раковины в комнате не наблюдалось, значит, водопровод во дворе, а там только до ворот бы добраться. Дальнейшие планы Василиса продумать не успела, ее обескуражил вопрос Рукодельника.

— Ты нимфа или кто? — он подошел так близко, что ужаснул запахом давно нестиранных вещей. — Зачем тебе веник?

— А как без него убираться?

— Сдается мне, что для того, чтобы за ночь сотворить ковер, она потребует ткацкий станок, — глубокомысленно изрек Премудрый. — Ты кого к нам привел?

Оба воззрились на вновь покрасневшего Прекрасного, что дало возможность Василисе собраться с мыслями.

«Боже, не ту ли лягушку они ждали, что имела дурость поймать на болоте стрелу младшего брата? Вот и поцелуй в масть… Черт, как бы не попытались шкуру содрать и сжечь!»

— Так это… — растерялся младший Иван, — … все признаки были на лицо: пруд, венок и собой хороша…

— Может, ты забыл ее поцеловать? — допытывался Премудрый. — Вот и строит из себя дурочку?

«Дура и есть! Это только в сказках Василиса Премудрая, а в жизни сплошная дура!»

— И поцеловал, и стрелу из рук в руки получил, — оправдывался расстроенный вконец Ванюша. Васе даже на минутку стало его жаль, но свобода дороже, поэтому пора было «слово молвить»:

— А я сразу ему сказала, что вовсе не нимфа! И стрелу не ловила, а из венка вытащила, а он, гад такой, поцелуй насильно получил, а до того запугивал, что в глаз стрельнет!

— Волшбу творить, значит, не можешь? — в подозрении сощурился Рукодельник.

— Да сколько бы я руками пассы не выписывала, чище без веника не станет. Я не маг, а простой человек. Между прочим, гражданка Российской Федерации.

— Ты что, сразу не мог спросить, как ее зовут? Всех наших нимф Василисами кличут, а эта Гражданка… Тьфу ты, имя-то какое сложное.

Впервые Василиса возрадовалась, что не представилась как положено. Гражданка, так Гражданка, лишь бы в еще большее заблуждение парней не вводить.

— А что же теперь делать? — заныл Прекрасный. — Деньги на лицензию потрачены, а вместо нимфы самозванка какая-то!

— Ты привел, ты и уводи, — отрезал Рукодельник и от досады пнул котелок, который ответил обиженным звоном.

— На Торги надо везти, на остров Ракон, — дельно высказался Премудрый, оправдывая свое имя. — Туда всех ненужных в хозяйстве сгоняют. Только не смей говорить, что она не нимфа, иначе никто не купит. Хоть какие-то деньги вернем.

Так судьба Василисы была решена. Ее тут же водрузили на лошадь.

— Венок не забудь, нимфа, — зло сплюнул Рукодельник.

«Ага, непременный атрибут», — Вася нахлобучила поникшие цветы на голову, радуясь, что желание вернуть деньги не дало Иванам рассмотреть в ней женщину. От брезгливости ее передернуло.

Глава 2, где герцог на себе испытывает приворот и вспоминает прошлое