Гражданская игра

— Вывести из списка целей общественно значимые объекты. Если пользователь ввёл координаты запрещённого объекта, исключить его из списка игроков.

— Верно! Вдруг стрелок захочет бомбить общественное учреждение, в котором много людей и нет возможности эвакуации?

— Например, тюрьму.

— В газетах могут появиться объявления о вознаграждении за уничтожение объекта…

— А как доказать, что уничтожил именно ты, если анонимно и времени для принятия решения — одна минута?

— В телефоне останется входящая смс-ка с кодом запуска, а в отправленных — координаты…

— И за весь набор — двести пятая и пожизненное. Не думаю, что кого-то заинтересуют деньги…

Мне было приятно наблюдать, как они спорят. Как в сомнении кристаллизуется мнение, а мнение обращается в готовые решения.

Селена набирала тезисы на центральном мониторе. Нина открыла своё окно, в котором составляла алгоритм будущей программы.

Поразительно! Неужели камень действительно выбирал нас всех? Но тогда, где место для Марии? И Ксения… насколько она из нашей команды? И ещё вопрос: есть ли разница, сколько ей с нами быть?

— Какие ещё международные форумы?! — неожиданно закричал Геннадий, на него зашикали. — Рунет отрезан от Интернета!

— И что нам мешает их пришить друг к другу? — возразил Никаноров. — Насколько я понял, у вас там спутники, — он показал пальцем в потолок. — И доступ к ним свободный, — он кивнул в мою сторону. — Перебросить наверх серверы по-мощнее, вот и вся прошивка.

Геннадий тяжело опустился на стул и уважительно кивнул:

— При таком раскладе, чтобы запретить Интернет, нужно будет запретить компьютеры…

Светлана шепнула:

— Умеешь ты из искры извлекать пламя.

Я и не заметил, как она подошла.

— Моей заслуги — ноль, — сказал я. — Всё зависит от топлива.

— Тебя не смущает, что мы больше думаем о безопасности, чем о возмездии?

— Меня это радует. Всю жизнь вбивали в голову: «лес рубят, щепки летят». А я никак не решался спросить: разве щепки — это не лес? Правила игры, при которых обратная связь поддерживается автоматически и с нулевыми потерями, в новом мире будет называться «справедливостью».

— Всё автоматизировать невозможно! — заявил Геннадий.

Я снова потерял бдительность.

Думал, что перешёптываюсь со Светланой, а оказывается, они прислушивались к каждому слову.

— Всё автоматизировать и не нужно, — сказал я. — Вы будете Админами программы «гражданская игра». До полного разоружения планеты. Хотя бы до времени, когда будет уничтожена последняя пусковая шахта с межконтинентальной баллистической ракетой.

Никаноров негромко кашлянул и заметил:

— Если вы о ядерном оружии, то всё можно сделать гораздо проще, быстрее и без гражданских игр.

Я заинтересованно повернулся к нему.

— Размеры, — сказал Александр.

Все настороженно молчали, ожидая продолжения.

— Размеры? — спросил я.

— По вашим словам, стартовые размеры пещеры три на три метра. При появлении первого гостя размеры не изменились. Но когда посетителей стало шесть: габарит пещеры вырос до шестидесяти восьми метров.

— Вы составили рекуррентное соотношение между размерами и числом гостей? — спросил Геннадий.

— А вы нет? — высокомерно осклабился Студент. — Это же элементарно: факториал «n» поделить на двойку в степени «n-1», где «n» — число приглашённых камнем людей. Когда здесь появился я, длина причала утроилась, а с приходом Ксении выросла в четыре раза. Проверьте!

Селена с Ниной зашелестели клавиатурой, но остальные внимательно смотрели на Никанорова.

— И как это связано с уничтожением ядерного оружия? — спросил я, чувствуя неприятную сухость во рту.

— Четырнадцать, — сказала Нина.

Александр развернулся к ней и похлопал в ладоши.

— Верно. Нам нужно ещё шесть человек.

Алекс схватился за голову, а я откинулся на спинку кресла. По лицу Геннадия было видно, что он всё ещё не понимает.

— Для чего? — требовательно спросила Ксения. — Для чего нам нужно ещё шесть человек?

— Чтобы перенести в камень всю планету, — обычным ровным голосом сказала Светлана. — Исчезнут болезни, все будут сыты манной небесной…

— К чёрту врачей, кладбища, пищевую промышленность и военных! — закричал Алекс.

— Да, — заметила Селена. — За кладбищами придётся приглядывать. Как бы оттуда не полезло…

— Главное, что уран и плутоний превратятся в золото, — закончил свою мысль Никаноров.

— Почему это? — в один голос удивились Селена с Алексом.

Никаноров приподнял брови и посмотрел на меня.

— Ну, в общем, — промямлил я, собираясь с мыслями, — наша пещера внутри философского камня, ребята. И он превращает всё, что плотнее свинца, в золото. Так что атомным электростанциям тоже конец. Зато у людей будет много золота.

— Но для этого среди пяти миллиардов людей нужно отыскать шесть человек… — напомнил Никаноров.

— Погодите! — сказала Нина, присматриваясь к монитору. — У меня не сходится. Когда мы собрались в камне, длина грани куба была шестьдесят восемь метров, а не двести тридцать шесть.

— И нас уже девять, а не восемь, — сказала Нина.

— Значит, нужно ещё пять человек, а не шесть.

— Я вижу восемь! — сказал Никаноров.

Все посмотрели на меня. Пришлось отвечать: