Гражданская история безумной войны

В Донбассе красная 13-я армия тоже выдохлась, наступала все медленнее. Ей противостоят так называемые «цветные полки» — Алексеевский, Дроздовский, Корниловский и Марковский. Своих в белой армии определяли по цвету погон.

После упорных боев в апреле-мае 1919 г. эти полки начали наступать. Кавказский корпус вместе с цветными полками нанес удар по корпусу Якира и по Махно. Красная Армия начала откатываться на север, прикрывая столицу советской Украины, Харьков. Революционно-повстанческая армия Махно откатывается на запад, прикрывает территорию государства Махно.

Троцкий требует телеграфом от Махно, чтобы он уходил на север и прикрывал Харьков. Махно телеграфом хочет, чтобы Красная Армия воевала, а не бежала. Он не хочет отрываться от своей территории. На четвертой станции Махно телеграфирует Троцкому матом. Троцкий объявляет Махно вне закона.

Корпус Якира откатывается из Таврии на север. Лавина Революционно-повстанческой армии — от Донбасса на запад. Они пересекаются. Комиссаров расстреливают, часть красных бойцов переходит к Махно, остальные разбегаются. Якир пробивается на север с батальоном китайцев-пулеметчиков.

Генерал Слащев требует от Деникина, чтобы несколько дивизий остались добивать Махно — иначе Махно рано или поздно начнет партизанскую борьбу в тылу, перережет все коммуникации. Деникин, в полном соответствии с Уставом и собственным пониманием ситуации, требует от Слащева не «умствовать», а выполнять приказ: идти на север, на Москву, оставляя Махно в тылу. Помимо всего прочего, молодой, талантливый, нахальный Слащев Деникина невероятно раздражает. Забегая вперед: окрепнув, Махно в сентябре-октябре 1919 г. перерезает все коммуникации и начинает партизанскую войну в тылу Деникина, наступление которого проваливается.

23 августа 1919 года белые части высадились в Одессе, а 31 августа заняли Киев. Советское правительство Пятакова оттуда бежало. Несмотря на размах террора, в городах сохранилось белое подполье, которое примкнуло к Добровольческой армии.

К тому времени существовало еще два украинских правительства: Петлюры, который кочует по стране из города в город. И командующий армией Западно-Украинской республики генерал Л. Кравс. Он тоже кочует: после падения Западно-Украинской республики поляки объявили западных украинцев «предателями» и вернуться в занятые поляками области им было опасно: сразу расстреляли бы. В 1918 году в Киев они вступали вместе. Помните у Булгакова? «Были эти люди одеты в передних шеренгах в синие одинаковые жупаны добротного германского сукна, были тоньше лицами, подвижнее, умело несли винтовки — галичане. А в задних рядах шли одетые в длинные до пят больничные халаты, подпоясанные желтыми сыромятными ремнями».

Но между Петлюрой и Кравсом существовало и более существенное отличие, чем тонкость лица и умение носить винтовку. Галичане, в отличие от Петлюры, были хоть националистами, но не социалистами. Они сочувствовали белому движению.

Части белого генерала Бредова вступили в Киев 31 августа, одновременно с отрядом галичан. На следующий день на совместном параде были подняты вместе русский и украинский флаги. Прискакавший представитель Петлюры русский флаг сорвал. После чего генерал Бредов и генерал Кравс договорились, во избежание инцидентов, отвести украинские части за город.

КУДА НАСТУПАТЬ?

В июне еще стало очевидно: белая армия наступает. Вопрос — как и куда?

Тут есть два плана, очень разных. Врангель предлагает наступать в Поволжье на восток. Соединяться с Верховным Правителем России Колчаком, образовывать единый фронт. А там, отрезав красных и от Юга, и от Урала, от всего хлеба и угля, начинать общее с Колчаком наступление на Москву.

Эта идея не нравится Деникину. Он считает — надо идти прямо на Москву!

Врангель думает — идти на Москву преждевременно. Надо создать в Поволжье мощную конную армию, включая оренбургских и уральских казаков, и тогда уже бросить этот кулак на Москву.

Кроме того, Москвы и центральной России белым не удержать, если они не решат важнейших политических вопросов о земле и о послевоенном устройстве России. Надо привлечь на свою сторону крестьянство… Без этого поход на Москву может стать удачной военной операцией, но политически это провал.

— Мы солдаты! — отвечает Деникин. — Не нам думать о политике. Сейчас главное — победить.

Врангель уверен — в Гражданской войне выигрывает не тот, кто лучше воюет, а тот, кто грамотнее решает политические вопросы.

— Политик! — презрительно жмет плечами Деникин.

— Вы просто не хотите подчиняться адмиралу Колчаку! — бросает Врангель.

Очень может быть, Врангель и прав. В белой армии в 1919 году, в эмиграции много говорили о позиции Деникина. Мол, его решение диктовалось желанием лично, самому, взять Москву и завершить Гражданскую войну. Чтобы не Колчак, не Врангель, а Деникин стал главным героем дня.

В этом споре впервые обнажились противоречия между Деникиным и Врангелем. Деникин тут главный, его решение было последним.