Гражданская история безумной войны

Бронепоезд имел частичное бронирование, его слепили буквально за несколько часов. Он курсировал между станциями Уроч и Филино, на Заволжском участке фронта.

Был расчет, что восстание поднимет Ярославскую и соседние губернии. Этот расчет тоже не оправдался. 8 и 9 июля красные подавили попытки восстаний в Рыбинске и в Муроме.

Перхуров утверждал, что к нему не раз приходили крестьянские ходоки, выражали готовность помочь.

Реально пришло 200 человек, в основном из Диево-Городищево. 8 июля, собравшись по звону набата, сход села принял решение идти на подмогу повстанцам. Односельчанами руководили свои же «офицеры военного времени» Конанов, Тарасов, Москвин, Ершов, Перелыгин.

Человек 50 сражались в Ярославле, защищали район Тверицы — оттуда красные пытались прорваться в город. Практически все они погибли. В несколько раз большее число людей получили оружие и пошли с ним в свои деревни.

Перхуров объявил себя «главноначальствующим Ярославской губернии». «Все органы и распоряжения так называемой «советской власти» упраздняются», — заявил он. Упразднялись и волостное земство, милиция, волостные комитеты.

Их заменяла власть «Управления Главноначальствующего по гражданской части», а «в прочих городах губернии» — власть «начальников уездов». Возрождались окружные суды, а функции полиции передавались «уездной и городской страже».

Позже у Деникина в 1919 году эти постановления будут воспроизведены с точностью до миллиметра: временная военная диктатура, приоритет исполнительной власти над представительной. Представительство же не партийное, а сословно-профессиональное.

Была восстановлена городская управа, в которую вошли представители чиновничества, двое кадетов и двое меньшевиков. Помощником Главноначальствующего по гражданской части стал меньшевик Савинов.

13 июля 1918 года Управа издала обращение «К населению города Ярославля»: «Только единая, собранная, сплоченная национальной идеей Россия должна выйти победительницей в начавшемся разгаре борьбы. Перст истории указал на наш город, и нужно верить, что Бог спасет нашу родину в тяжелую настоящую годину».

Воззвание заканчивалось словами: «Да здравствует Всенародно-законно-избранное Учредительное Собрание!»

Позже много писали о зверствах белогвардейцев, описывали убийства сторонников Советской Власти и страшную «баржу смерти». Только наступление Красной Армии спасло обреченных людей.

С 9 июля полк Красной Армии, рабочие отряды, и «интернационалисты» — 1-й Московский интернациональный батальон из австрийцев, латышский корпус, 1-й польский революционный полк, венгерские части — начали наступление. Из-за Которосли и от Всполья город обстреливали бронепоезда.

Красные предъявили ультиматум: жители должны выйти из города, а иначе «по городу будет открыт самый беспощадный, ураганный артиллерийский огонь из тяжелых орудий, а также химическими снарядами». Говоря коротко: никто не побежал. И начался артиллерийский обстрел.

В общей сложности на город упало около семи тысяч снарядов. Город бомбили с самолетов. Пока центр города не «охватило море огня». Полностью разрушили Афанасьевский монастырь и Спасо-Преображенский монастырь, основанный еще в XIII веке. В огне погибли Демидовский лицей и его уникальная библиотека, городская больница, гостиный двор, 15 фабрик, 9 начальных училищ, больше 100 жилых домов. По сути, весь центр Ярославля.

Коммунисты откровенно писали, что «восстание в Ярославле должно быть подавлено ценой каких угодно разрушений и жертв».

Весь фронт от р. Которосли до железнодорожного моста был разделен на 6 участков, каждый из которых защищал отряд в 100–150 человек при 6 пулеметах. У восставших было 2 орудия. Противостоять артиллерийским налетам они не могли. Через несколько дней боев один броневик вышел из строя, а второй переезжал от одного участка фронта к другому в качестве своего рода подвижного резерва. Остро не хватало патронов.

Перевес красных был абсолютным: около 10 тысяч солдат против 800-1000 восставших, плюс около ста артиллерийских стволов и авиация, до 20 самолетов.

К 20 июля стало очевидно: никто на помощь не придет. Ни крестьяне губернии, ни повстанцы других городов, ни французы. Часть повстанцев во главе с генералом отказались покинуть город.

Члены офицерских организаций во главе с Перхуровым прорвались на пароходе к Толгскому монастырю. Их было около 100 человек. Они хотели поднять местных крестьян… Мужики воевать не пошли.

Офицерская группа Перхурова еще месяц бродила по заволжским лесам и селам. Удалось соединиться с Народной армией Комуча.