Гражданская война. Генеральная репетиция демократии

Так всегда бывает. Политика в переломные времена напоминает законы небесной механики. Если возникает большая и дееспособная «планета»-партия, то большинство мелких идейно близких организаций, как и отдельных «неопределенно сочувствующих» граждан, притягиваются к ней. (Кстати, беда белых состояла как раз в том, что у них такого «центра притяжения» не нашлось.)

Не все, конечно, притягиваются…

Итак, после Октября некоторое количество московских анархистов захватили особняк на Малой Никитской и устроили там нечто среднее между политическим клубом и «малиной». Среди них имелись интеллигенты, студенты и богема, а также откровенные уголовники. Тут выделился актер Мамонт Дальский. Об этом необычном человеке стоит рассказать особо.

Мамонт Дальский родился в 1865 году в селе Кантемировке Харьковской губернии. Примечательно, что псевдонимом у него является именно фамилия (настоящая — Неелов). Странное имя Мамонт — подлинное. В 1886 году Дальский бросил юридический факультет Харьковского университета ради сцены. Некоторое время он с успехом играл в провинции, особенно ему удавались образы людей, одержимых сильными страстями. В 1890 году его приняли в Александринский театр в Петербурге — не самое последнее место.

Правда, через 10 лет его оттуда уволили. Возможно, потому, что Дальский, при несомненном таланте, отличался выходками, дикими даже для богемы того времени. К примеру, он пришел как-то на обед на дачу к своим знакомым с двумя певичками. После обеда все вышли в сад, где актер, пардон, употребил при всех обеих, меняя газоны.

И это бы ладно, но Дальский постоянно оказывался замешанным в разные темные дела вроде контрабанды оружия и наркотиков. Конечно, в те времена, когда оружие продавалось в магазинах, а кокаин — в аптеках, это было не Бог весть какое преступление. Но все-таки… Тем более кому нужно контрабандное, то есть «незасвеченное» оружие? Вот именно.

В июле 1917 года Дальский заявил, что уходит со сцены и начинает заниматься анархистской борьбой (анархистом он себя называл и раньше). Все свои сбережения он пожертвовал на московскую газету «Голос анархии». Но по-настоящему Дальский развернулся после октября 1917 года. Он сумел пробиться в лидеры среди московских сторонников безвластия — и пошло-поехало…

Основным родом деятельности Дальского и его друзей были экспроприации. Тут он действовал широко. К примеру, в начале ноября актер произвел налет на Купеческий клуб, где шла крупная карточная игра (старая жизнь ушла не в один день, довольно долго она продолжалась по инерции). Угрожая пистолетами и бомбами, анархисты, так сказать, сорвали банк не на один десяток тысяч (причем играть в клубе было принято на золотые монеты).

Вообще-то анархизм Дальского был своеобразным. В. Амфитеатров-Кадашев записал в дневнике в конце октября 1917 года:

«Его анархизм — форменная чепуха, конечно, от полного его невежества. Но, надо отдать справедливость, он до крайности терпим, спокойно слушал, как мы с Пильским его громили. Зато анархисты лезли на стенку. Они совсем неинтересны, так, шпана (не в смысле острожников, это было бы, может быть, любопытно), а просто — дурьи головы эстетствующих курсят и заверченных студентиков. В общем, пьяно, нелепо, по-русски и со скверным привкусом».

Известная писательница Тэффи была того же мнения:

«И все эти анархисты казались нам ряжеными хвастунами. Никто не относился к ним серьезно. Слишком долго и хорошо знали живописную душу Мамонта, чтобы поверить в искренность его политических убеждений. Болтовня, поза, грим трагического злодея, костюм напрокат. Интересно и безответственно. Всю жизнь играл Мамонт на сцене Кина, в жизни — Кина, в гения и беспутство».

В самом деле, видимо, Мамонт Дальский решил сыграть роль не только в театре, но и в жизни…

14 января 1918 года он был арестован по указанию управляющего делами Совета народных комиссаров В. Д. Бонч-Бруевича, однако вскоре отпущен. Мягко относились к анархистам большевики…

Но в конце концов и у них лопнуло терпение. В апреле «Дом анархии» был окружен красногвардейцами при поддержке бронетехники — и анархистов разоружили. Что интересно — при этом их не выселили. Еще в начале двадцатых над этим домом гордо развевался черный флаг.