Гражданская война в Испании. 1931-1939 гг.

В какой-то мере все тринадцать пунктов Негрина были перечнем условий заключения мира. С этого времени Негрин, человек умный и осторожный, делал попытки вступить в мирные переговоры. У него состоялось несколько встреч с немецким послом в Париже графом Вельчеком, но установить контакт с Франко ему так и не удалось. Кроме того, он надеялся вступить в переговоры через кузена Серрано Суньера, но снова его постигла неудача. Трудно осуждать Негрина за продолжение войны, поскольку никакой альтернативы капитуляции не существовало. После неудачи своих попыток ему оставалось лишь возлагать надежды на всеобщую войну, которая, как он надеялся, в конечном итоге и разрешит все проблемы Испании. Но коммунистическую партию такой подход решительно не устраивал⁴. В то же время стало известно, что Ривас Чериф, шурин и близкий друг Асаньи, генеральный консул республики в Женеве, тоже попытался вступить в переговоры с другой стороной, но и его постигла неудача⁵.

13 мая Альварес дель Вайо снова предстал перед Советом Лиги Наций. Он настаивал, чтобы те государства, которые в октябре потребовали пересмотра политики невмешательства, если она в ближайшее время не докажет свою эффективность, приступили к этому пересмотру. Но лорд Галифакс, новый министр иностранных дел в правительстве Чемберлена, предотвратил немедленное голосование по этому вопросу. Без сомнения, всю его энергию поглощало развитие кризиса в Чехословакии. У некоторых делегаций, таких, как Китая или Новой Зеландии, которые в данный момент могли бы поддержать Испанию, не было времени проконсультироваться со своими правительствами. Они воздержались. Поздним вечером того дня, когда был поднят этот вопрос, голосование все же состоялось. Испания и Россия проголосовали за резолюцию, призывающую к действиям; Англия, Франция, Польша и Румыния – против нее, а остальные девять государств, входивших в совет, воздержались. Увеличение числа тех, кто воздержался, отражало растущие симпатии к республике, даже среди тех, кто по традиции придерживался правых взглядов. Кроме того, на американское правительство было оказано давление со стороны всех групп с призывом положить конец эмбарго на поставки оружия в Испанию. Известный коммунист Дрю Пирсон заметил, что «Вашингтону доводилось видеть все виды лоббирования… но раньше ему редко приходилось сталкиваться с людьми во всех концах страны, тратящими деньги на дело, от которого они не получат никакой материальной выгоды». Бывший государственный секретарь Х.Л. Стимсон и недавно покинувший свой пост посла в Германии Вильям Додд подписали петицию против эмбарго. Эйнштейн и другие ученые тоже присоединились к этой кампании. Член палаты представителей Байрон Скотт и сенатор Най внесли в конгресс резолюцию, требующую положить конец эмбарго. 3 мая Корделл Холл встретился со своими советниками в госдепартаменте, чтобы обсудить резолюцию сенатора Ная. Холл и другие чиновники согласились, что эмбарго должно быть снято. Без сомнения, это решение усилиями ряда лиц стало известно, и оно попало в «Нью-Йорк таймс». Новый американский посол в Лондоне Кеннеди, католик и убежденный сторонник правительства Чемберлена, протелеграфировал о своем серьезном беспокойстве – эта мера может вызвать продолжение Гражданской войны. Католики в Соединенных Штатах также протестовали против такой помощи «большевикам и атеистам». Рузвельт, который в это время проводил отпуск на рыбалке в Карибском море, сказал Холлу, чтобы тот не торопился, и, когда президент вернулся в Вашингтон, решение об отмене эмбарго было пересмотрено.